Коричневый жеребец вскочил на помост и вскинул копыто. Ответом ему стал дружный рев и настоящий лес поднятых ног.

«Они отказываются спасать себя. Свои жизни и семьи. — Лайт не могла поверить в увиденное. Вместе с этим она мрачно подметила для самой себя: — Ее звали Лилия».

Тяжело вздохнув, единорожка-носитель беспомощно покачала головой и, не говоря больше ни слова, удалилась с постамента. Чем было это противное щемящее чувство в груди? Уныние, отчаяние, страх? Вместе с ним пришло понимание одного простого факта – жители отвергли свой шанс на спасение.

Пробежав сквозь толпу, Лилия уверенно поскакала к своему дому. Казалось, всего несколько часов назад Лайт укрывалась там от рейдеров и повстречала Грея, но от нынешней реальности эти события отделяла сотня лет. Пробежавшись по лестнице, Лилия вошла в свою квартиру и грустно окинула взглядом фотографии, украшавшие стены. Лайт жадно ухватилась за образы счастливого прошлого, когда пони даже не знали слова «война». Сердце волшебницы защемило, а дышать стало значительно сложней. Лишь через несколько мгновений Лайт вспомнила, что это не совсем ее чувства.

В зеркале сбоку отразилась кьютимарка в виде объектива. До принятия должности мэра, до начала войны единорожка работала фотографом в городской газете и была по-настоящему счастлива. Когда она улыбалась в последний раз? Когда делала снимки? Камера лежала где-то в шкафу, долгие годы оставаясь невостребованной.

«Зачем? Для чего оставлены все эти воспоминания?»

Тяжело вздохнув, носитель осторожно выдвинула ящик с пустыми сферами памяти. Аккуратно вынув одну из них, кобылка встала перед зеркалом. С неудовольствием отметив растрепавшуюся сине-белую гриву, единорожка попыталась улыбнуться самой себе. У Лайт невольно промелькнула мысль, что она оказалась в симпатичной пони. От этого ей стало еще более грустно.

Где-то за окном прогремел мощный взрыв, послышались крики и звуки выстрелов. Начиналось последнее сражение жителей Шайвиля. Теперь единорожка в зеркале выглядела испуганной. Стараясь унять бешено бьющееся сердце, она глубоко вдохнула и начала быстро говорить:

— Мое имя Лилия Сандерс. Вот уже пять лет я являюсь мэром Шайвиля, собственнокопытно назначенной принцессой Луной. У нас нет связи, радиочастоты соседних городов молчат уже несколько часов. Скорее всего, мы все умрем в ближайшее время, — невесело улыбнулась единорожка. — Стойл-Тек построили для нас одно из своих знаменитых убежищ, но из-за нехватки времени оно вышло довольно маленьким, неспособным вместить даже половину окрестных пони. В связи с этим жителями города принято решение не эвакуироваться и оставить его замаскированным. Если слухи о мегазаклинаниях неверны, оно нам и не пригодится. — Кобылка явно пыталась себя приободрить, но получалось из копыт вон плохо. — Если же это правда, то оно может спасти чью-то жизнь. Сообщите о нем принцессе Луне, она знает, как именно его применить. Вход в Стойло находится на кладбище неподалеку. Безымянная могила, единственная ненастоящая.

Лицо единорожки заметно погрустнело. Она и сама успела кого-то похоронить.

— Мое имя Лилия Сандерс, когда-то я была хорошим фотографом. Война отняла у меня прошлую жизнь, мое счастье... — Кобылка опустила ушки. — Я делала плохие вещи, пусть и с благими намерениями. Прошлый мэр оказался не готов к новой жизни. Впрочем, это уже дело прошлого.

Внезапно изображение в зеркале помутнело. Наблюдательница поняла – её хозяйка плачет.

— Мы действительно могли спастись в том Стойле. Пусть и не все, но большинство. Даже если бы мы жалели об этом всю оставшуюся жизнь. Наши дети обязательно сказали бы «спасибо»... — Слёз становилось все больше. — А теперь всё потеряно, они умрут. Даже в одиночестве я все еще остаюсь Смотрительницей Стойла. Я все же постараюсь привести туда кого-нибудь и обеспечить его работоспособность на ближайшие годы. — Пони вздохнула, закрыв глаза. По щекам уже давно бежали соленые ручейки. — Я лелею надежду, что мое послание дойдет до нужных копыт. Если вы пони и хотите спастись, чтобы жить в гармонии, то запоминайте дорогу. Найдите на кладбище Шайвиля безымянную могилу, надавите на надгробие. В терминале всегда выбирайте верхнее значение.

Единорожка молчала несколько минут, после чего сморгнула слезы и решительно посмотрела в зеркало.

— Мое имя Лилия Сандерс. Пожалуйста, помните меня...

Все оборвалось.