Монсир… Вот у кого я стащил это древнее словечко. Так раньше называли персон мужского пола. Видимо, когда Эйна превратила меня в историка, я неосознанно стал использовать это обращение.

– Эванс, дружище, я не в том состоянии, чтобы сплетничать о твоих любовных успехах. Всю ночь усиленно писал рассказ, понимаешь? Вдохновение накатило.

Я на самом деле работал писателем, но только днем и для отвода глаз. Соседи были уверены, что я ненавижу публичность и поэтому всегда ношу маски. На самом деле это был просто удобный способ появляться дома в гриме, не вызывая вопросов. Моя мания скрывать лицо никого не волновала: это же десятый уровень. Тут все выделялись, как могли. Эванс прекрасно знал о моей работе в полиции, но я всегда перестраховывался, говоря по телефону.

– Право, монсир, у меня такая новость, что я просто не могу вам не рассказать! Это почти вопрос жизни и смерти.

Я напрягся. Эванс понял, что я пришел с задания и паршиво себя чувствую, но не предложил перезвонить. Это неспроста.

– Выкладывай, – сказал я, зажмурившись. Голова все еще гудела, и я боялся, что не уловлю сути его рассказа.

– У меня в приемной сидит ваш кровный предок! – прошептал Эванс.

Я распахнул глаза.

– Кто?

– Максий Кедр из Атлавы собственной персоной.

– Просто однофамилец, – быстро сказал я. – Моему деду, если бы он еще был жив, уже стукнуло бы шестьдесят. Люди столько не живут. А даже если он еще не стал деревом, то уже точно осыпался кроной[10]. Так что он не мог оказаться в твоей приемной, Эванс.

– Но он прямо здесь, монсир, – заявил тот. – Точнее, он пока в тронном зале с Его Величеством. И да, ему шестьдесят лет, но он в своем уме. Правда, осмелюсь заметить, мышление у него довольно уникальное.

Я ощутил прилив злости и с трудом сдержался, чтобы не ответить резко.

– И что он там делает? Он меня искал?

– Нет, он явился представить Его Величеству свою теорию гедоскетизма.

Я закатил глаза.

– А мне ты зачем позвонил?

– Вашему достопочтенному дедушке сейчас некуда пойти, монсир. Вы же знаете, как обстоят дела с жильем в столице. Люди даже в Нулевом квартале в очередях стоят, а он не сделал предварительной записи. Боюсь, ему придется ночевать на улице, и вообще-то он не против, но Атлава, насколько я знаю, расположена в субтропическом поясе, а у нас тут умеренный, и уже наступила осень, а ваш дедушка отказывается даже от одежды. Вы с ним оба невероятно упрямы, кажется, это у вас семейное. Я боюсь, что он просто замерзнет на улице.

– А я тут причем?

– Ну… позвольте подумать. У вас двухэтажный дом, в котором полно свободных комнат, а поскольку вы семья, закон вполне позволяет вам приютить родственника, даже если его уровень гораздо ниже, чем ваш.