Я хватаюсь за соломинку, желая не подвести ни себя, ни Эроу.
Я смотрю на лицо Сэйнта, когда он хватает меня за руку. Его разум явно мечется от решений и нерешительности. Я ввергла его в бурю мыслей, идей и образов, от которых он не может избавиться. Кажется, что в данный момент он решает в голове невозможные теоремы.
— Мы можем поговорить, — шепчет он, глядя на меня сверху вниз, и наконец кивает.
— Пожалуйста, не думай обо мне иначе, — умоляю я. — Я не хочу, чтобы все изменилось…
— Брайони, остановись. — Он зажимает мой подбородок между большим и указательным пальцами. — Я никогда не буду думать о тебе хуже.
Его добрые глаза снова находят мои, а другая рука нежно поглаживает мое лицо. Ласка, которая успокаивает и кажется слишком хорошей. Настолько хорошей, что я закрываю глаза и наслаждаюсь ею, позволяя вздоху вырваться из моих легких. Когда я открываю их, то снова вижу серьезность на его лице. Это желание. Бесконечная жажда похотливой потребности, которая просто не знает, куда себя деть.
Наклонившись вперед, он прижимается лбом к моему, наши глаза изучают друг друга. Его взгляд падает на мои губы, а затем он медленно приближается и прижимается губами к моим. Поцелуй мягкий. Заботливый. Чувственный и любящий. Я приоткрываю рот, и он отвечает мне, встречая мой язык легким движением своего. Из моего горла в его рот вырывается стон, и мы продолжаем мягкий, чувственный поцелуй, его рука скользит вниз, чтобы обнять меня за шею. Но как только я убеждаюсь, что мы снова добились успеха, он отстраняется, тяжело дыша.
— Когда мы вместе, от нас одни неприятности, не так ли? — говорит он с лукавым блеском в глазах.
Я тихонько смеюсь вместе с ним.
Мы отходим к краю кровати, сметая с пола мое нижнее белье, прежде чем он помогает мне занять место рядом с ним.
— Но я думаю, что это может быть и хорошо, — продолжает он, похоже, решительно. — Нам есть над чем работать для достижения наших конечных целей. Мы можем найти способы укрепить друг друга, сопротивляясь порывам, которые возникают перед нами. — Он усмехается и игриво толкает меня плечом, протягивая мне трусики, намокшие от моего возбуждения и спермы Эроу. — Думай об этом как о высшем испытании.
Внутри у меня все клокочет, я не знаю, как все повернуть, но снаружи я улыбаюсь и киваю, как наивная идиотка. Я смотрю в пол, а мой мозг пытается решить эту головоломку.
Я все испортила. Я не смогла соблазнить его так, как думала. Я была так уверена, что смогу заставить этого мужчину согрешить со мной, но я неправильно оценила его силы. Я неохотно просовываю ноги сквозь испачканный хлопок, засовывая их обратно под юбку, ненавидя то, что мне нравится этот мерзкий поступок.
— Знаешь, я думаю, ты прав…
— Брайони. — Его голос прерывает меня, и я поворачиваюсь к нему лицом.
Но его глаза не смотрят на меня. Они на моей ноге. Точнее, на моем бедре. Бедро со свежей кровью, размазанной по нему. Бедро, на котором отчетливо видны стрела и нижняя часть распятия.
— Что это?
Его тяжелый взгляд медленно переходит с раны на меня, и я застываю на месте, затаив дыхание. Нервы зашевелились в глубине моего нутра. У него странный взгляд. Он холоден и выглядит совершенно обманутым.
Мои ресницы вздрагивают.
— Я могу объяснить…