— Я представляла, как чувствую его прямо здесь. — Опустив голову на кровать, я ввожу палец глубоко в свою киску, и у меня вырывается стон.

— О, Брайони, — вздыхает он. — Господи, я не могу… не могу.

Я продолжаю трахать себя пальцем, раздвинув ноги перед ним, одной рукой все еще придерживая юбку на бедре, а другой поднимая бедра навстречу удовольствию, которое берет меня в заложники.

— О, Боже, — стону я, вертя пальцем в том беспорядке, который оставил Эроу, чувствуя себя полностью возбужденной и готовой взорваться.

— Я не могу, — снова бормочет он.

В ожидании прикосновения руки, которая больше не может себя контролировать, я лежу с пальцем глубоко внутри своего мокрого центра, и мертвая тишина внезапно заполняет комнату.

Я поднимаю голову и вижу, что Сэйнт сидит на краю своего места с закрытыми глазами и страдальческим выражением на лице, тяжело дыша через рот. Он проводит рукой по лицу, но вместо темного искушения, которое раньше исходило из его голубых глаз, когда мы встречаемся взглядами, в них появляется разочарование и отвращение.

— Сэйнт, — шепчу я, резко садясь и опуская юбку.

Блять, я теряю его.

— Прости меня, — умоляю я.

Он качает головой, не желая смотреть на меня.

Вот дерьмо.

— Я перешла черту, Сэйнт. Я не должна была…

Он встает со скамьи и направляется к двери в мою комнату, но снова поворачивается ко мне, потирая переносицу большим и указательным пальцами. Он опускает руку, как будто хочет что-то сказать, но вместо этого качает головой.

Через мгновение он вздыхает, разочарование в себе очевидно.

— Я пользуюсь тем, что тебе страшно и одиноко, и это совершенно неправильно с моей стороны.

Все рушится.

— Я должен… я должен уйти, — говорит он, наконец взглянув на меня с раскаянием.

Он не пойдет на это. Его мораль слишком сильна. Сильнее, чем когда-либо была моя. Я была наивна, думая, что смогу так легко покорить мужчину своей сексуальностью. Особенно того, кто так глубоко переплетен с церковью и ее учениями.

— Нет! — сказала я, вставая и протягивая руку к его предплечью, чтобы остановить его бег. — Пожалуйста, не уходи. Прости меня. У меня тоже не все в порядке с головой. Может, мы просто… — я вздыхаю, мои глаза дико бегают по комнате. — Мы можем просто поговорить? Просто… поговорить?