Света Камушкина училась на биолога -- не по какому-то призванию души, а просто "куда прошла" -- и свободное время проводила не в интернете, а с друзьями в реале. В субботу, когда пришла Эта Хрень, она проснулась в своей (для разнообразия) комнате общаги далеко за полдень, со слабостью во всём теле, с тяжёлой головой и жутко голодная. Состояние было сколь знакомым, столь и беспричинным: в пятницу никакой тусы не сложилось, а вариант "гудели неделю" отметала дата на электронном будильнике.
Попытка встать с кровати позорно провалилась -- запутавшись в конечностях, Света из неё просто выпала. Зато справиться с голодом удалось неожиданно легко: стоило только открыть рот и подумать о холодильнике, как еда начала шустро перебираться из второго в первый... она даже не сразу сообразила, что так и валяется возле кровати.
Следующие несколько минут накрепко врезались ей в память как одни из самых страшных в жизни: постепенное осознание всех произошедших с ней изменений и ещё более страшное ощущение глубоко внутри, что все физические изменения абсолютно нормальны и правильны, и что точно так же правильны чьи-то заботливые руки, расправляющие многочисленные лапки, запутавшиеся при падении с кровати, и чьи-то ещё руки, продолжающие кормить огромную -- чуть не с автомобиль -- тушу, по ощущениям, наполовину состоящую из головы... а на вторую -- из возмутительно пустой матки.
Взгляд в предупредительно подставленное зеркало подтвердил ощущения: округло-вытянутое тело почти трёхметровой длины, симпатичного бежевого цвета, опирающееся на многочисленные более тёмные лапки... передняя сторона сходилась в стилизованный -- как у сфинкса -- женский облик: её собственные лицо, плечи и явно подросшая грудь. Некогда каштановые волосы посветлели и уходили назад, пышной причёской скрадывая гипертрофированный, сросшийся со спиной затылок. Руки остались на прежнем месте и выглядели в точности, как до Этой Хрени -- уцелело даже дешёвенькое колечко на мизинце -- и слушались куда лучше, чем пока непривычные две дюжины ножек.
Ощупав себя, Светлана решила, что, наверное, должна захотеть заплакать -- и заплакала, но не от того, что некогда тщательно лелеемое личико превратилось в жёсткую хитиновую маску, способную раскрыться во внушительную трёхстворчатую пасть, а из-за собственного восприятия изменений: "должна захотеть", "наверное", "решила" -- ещё вчера всё это было бы абсолютно дико... но сейчас вопреки её собственному желанию воспринималось правильным.
Наконец-то переключив внимание на своих помощниц, она получила ещё одну порцию взрывающих мозг различий между собственными эмоциями и тем, как отреагировал бы на увиденное человек. Две соседки по комнате, Нина и Ольга, остались вполне узнаваемы, хоть и порядком измельчали и выглядели едва лет на двенадцать-тринадцать. Огромные матовые глаза без зрачка, такая же, как у Светы, защищающая голову "причёска" из прочного хитина, вторая пара рук и совершенно нечеловеческая пластика движений не давали принять их за людей даже при беглом взгляде. А ещё Света прекрасно чувствовала обеих -- примерно как собственные до сих пор непослушные ноги.
"Ну здравствуй, Света Керриган!" -- с лёгким смешком произнесла она, разворачиваясь к двери. Улей сам себя не построит.
* * *
9. Декабрь ЭХ+0, Света Камушкина.
С приходом Этой Хрени большинство людей просто исчезло без следа. Некоторые даже считали, что на самом деле всё наоборот -- это "уцелевшие" пропали из нормального мира, который где-то там продолжает жить как ни в чём не бывало, ну, с поправкой на исчезновение чуть ли не четверти населения (правда, сторонники этой гипотезы склонялись к тому, что из нормального мира они не исчезли полностью, а были скопированы "сюда", где бы это "здесь" ни находилось). В любом случае, люди получили новые способности -- большинство слабые, меньшинство -- сильные, а считанные единицы вытянули джокера -- Систему. Как и положено джокеру, наличие Системы не всегда было плюсом, но уж если было -- то, как и положено джокеру, плюсом огромнейшим.
Сергей Красильников, в новые времена предпочёвший называться Светозаром, смотрел на стоящее перед ним существо и крепко думал. Точнее, не на само существо -- долго ли рассмотреть тринадцатилетнюю девицу, у которой ещё толком ничего и не выросло, чтобы рассматривать -- а на её системное описание.
Биологический вид: кукла-дипломат.
Принадлежность: Камушкин улей.
Помимо этих двух строчек были и другие -- очень приблизительная ("плюс-минус два лаптя по карте", как он сам неоднократно повторял коллегам) оценка характеристик и эквивалентного уровня, несколько столь же "точно" описанных видовых особенностей, ещё разные мелочи, но по сравнению с тем фактом, что это существо до сих пор не обнаружил ни один из многочисленных детекторов, был, мягко говоря, очень тревожным звоночком. Насколько Сер... Светозар знал, его способность оценки не то чтобы была такой уж уникальной, но, например, проигрывая известнейшему заклинанию Опознание в детальности и точности получаемой информации, она, во-первых, не требовала никаких затрат, а во-вторых, успешно работала абсолютно с чем угодно (правда, иногда выдавала что-нибудь вроде "какая-то непознаваемая хрень, попробуйте снова на следующем уровне").
Впрочем, были новости и хорошие: во-первых, никаких происшествий возле вузовской общаги зарегистрировано не было, да и общий уровень опасности в том районе был весьма низким (теперь понятно, почему) а во-вторых, появившаяся на пороге Гильдии кукла была одна и была дипломатом. Логично предположить, что в улье -- что бы за улей это ни был -- нашлись бы и другие куклы. Тяжело вздохнув, Светозар сделал приглашающий жест.
-- Глава сейчас в отъезде, я за неё. Проходите.
Общение с куклой-дипломатом оставило у Светозара сложные впечатления. С одной стороны, королева улья предлагала очень выгодный союз. С другой -- просила за него крайне неоднозначную цену. Но самое главное -- постоянное перескакивание между "мы", "я" и "королева" (и даже пару раз "хозяйка"), совершенно несвойственная нормальным дипломатам прямолинейность и регулярно возникающее недопонимание, как будто Света никогда и не была человеком, просто взрывали мозг, не давая утвердиться в какой-то одной манере общения. Только позже он задумался, что, возможно, это было вполне осознанным эффектом. Впрочем, это ничуть не отменяло несомненную пользу даже базового договора, подписать который он счёл себя достаточно полномочным. Взаимное ненападение, совместная охрана внешних границ, совместное же патрулирование территории и торговля по желанию с независимым ценообразованием (или попросту дикий базар).
* * *
10. Октябрь ЭХ+0, Максим Кузнецов.
Максим Кузнецов ещё в средней школе осознал, что в этой жизни очень нужны деньги. А ещё -- что деньги на дороге не валяются, и чтобы их иметь необходимо много и продуктивно работать. А ещё -- что закон не абсолют, и хоть по завету классика Уголовный Кодекс следует чтить, самое главное -- не попадаться.