В гараже их встретили верстак, инструменты и груды разномастного хлама -- от старого, ещё чёрно-белого дохлого телевизора до абсолютно исправного минихолодильника, определённого в ссылку на дачу по причине радикального обновления кухни. Машины на месте не оказалось... зато Вася неожиданно опознал маркировку на Ольгином доспехе: если отбросить пару цифр в начале и несколько букв в конце -- получался как раз её номер.
-- Гм... Всё равно теперь бензин фиг достанешь, -- успокоил он смутившуюся напарницу. -- А реактора твоего надолго хватит.
Пока Вася, изредка стреляя глазами в сторону напарницы, пилил, гнул и клепал куски металла, собирая себе пародию на её собственный доспех, Ольга на автомате контролировала окрестности, предаваясь совершенно неподходящему для астартес занятию -- жалела себя. Раньше её жизнь была донельзя обычной и неинтересной, без каких-то особенных перспектив -- институт, потом работа, если повезёт -- замужество и дети... ну или не повезёт, тут уж заранее не угадаешь... ну или мать-одиночка -- тоже вполне вероятный вариант, по нынешним временам даже где-то модный. На какие-то чудеса с её данными рассчитывать не приходилось. Теперь ситуация изменилась... но результат тот же, если не хуже. Во всяком случае, о детях теперь точно можно забыть: чем бы ни была Эта Хрень, но женщин среди астартес нет -- и этот пункт был строго соблюдён, система диагностики брони показывала это со всей беспристрастностью бездушной автоматики: она больше не женщина, всё "лишнее" было убрано... Наверное, с этим ещё можно было бы как-то смириться, со временем -- суровое мужское братство и всё такое -- но "недостающего" ей тоже не добавили, так и бросив на полдороге. И единственное, что ей теперь осталось -- это защищать Человечество, как завещал Император... Не то чтобы сама идея ей не нравилась (скорее, ей не нравилось, насколько быстро эта идея стала весомым фактором в принятии любых решений), но хотелось иметь хоть какой-то выбор.
Вася, собирая себе "цельнотянутую китайскую копию" доспеха астартес думал почти о том же самом: орки -- грибы и размножаются спорами, посмертно. По крайней мере, так было написано во всех источниках, а проверять на себе как-то совсем-совсем не хотелось. В отсутствии некоторых очень дорогих сердцу частей организма он уже успел убедиться перед выходом -- и даже немножко помянуть потерю незаметно прихваченным в холодильнике пивом. Правда, он не мог не признать, что перенёс случившееся на удивление легко -- как будто уже прошло достаточно много времени или кто-то заботливый накинул на эмоции и воспоминания лёгкую вуаль, скрывшую самые острые и болезненные моменты. Определиться с отношением к этому кому-то Васе было очень тяжело: с одной стороны -- без этого ему было бы сейчас гораздо тяжелее, с другой -- никому не хочется потерять часть себя, какими бы благими мотивами это ни было обосновано... а с третьей -- его новая орочья натура хотела болт класть на разные сложные переживания и просто жить дальше, пить с друзьями, драться с врагами (ну или наоборот, это уж как настроение будет) и собирать всякие новые штуки...
-- В жопу этот экзистенциализм! -- хором выдохнули оба, с удивлением и скепсисом покосились друг на друга и решили не развивать тему.
-- Во, гля какая штука... -- начал говорить Вася, помотал головой и, выставив вперёд подбородок, потыкал в него пальцем. С тяжёлым вздохом Ольга аккуратно ударила. Через семь с половиной минут орк очнулся, удовлетворённо кивнул сам себе и лихо высыпал на верстак ящик с мелкими болтами и гайками, немедленно начав накручивать их в явно случайные места лежащего на верстаке изделия. -- Хм. Так вот, смотри, что я тут собрал! Хотел сделать полную силовую броню вроде твоей, но деталей не хватит, да и по размеру я ещё не дорос, так что сделал полегче. В перчатках разрядники, несильные, зато перезаряжаются быстро. На спине ракетные движки, можно очень быстро рвануть вперёд. Маневрировать не может принципиально, видимо, что-то национальное, орочье. А вот оружие. -- Вася вздохнул и потыкал в неприметно торчащую сбоку от верстака обмотанную изолентой трубу. На другом конце трубы обнаружилось грубоватое лезвие, уравновешенное слегка загнутым на манер ледоруба шипом. Вся середина была обмотана проводами и украшена выдранными из телевизора всякими транзисторами да резисторами, примотанными скотчем. -- И чоппа, и шута. В смысле, комбинированное оружие: в ближнем бою -- силовой топор, вроде твоего, только не жжёт, а морозит, а если надо -- то стреляет, должно бить далеко и точно.
-- А чем стреляет? -- поинтересовалась Ольга.
-- Сосульками... -- Вася сильно смутился, но всё же ответил. -- Очень-очень холодными сосульками. Смотри!
Как бы спеша оправдаться за "недостатки" оружия, он направил ствол на ворота противоположного гаража и выстрелил. Звук -- по орочьим меркам -- был очень так себе, чего нельзя было сказать о результате. Правда, чтобы этот самый результат оценить, обоим пришлось сначала проморгаться и хорошенько растереть внезапно закоченевшие открытые части тела.
В воротах зияла метровая дыра с обледенелыми краями. Осторожно, чтобы не дотрагиваться до веющих каким-то совершенно неземным холодом створок, они заглянули внутрь. Гараж был пуст, и было хорошо видно дыру в дальней стене -- поменьше первой -- а за ней -- сужающийся неровным конусом канал, пробитый до самых ворот в стоявшей в следующем гараже забитой мебелью газельке. Забор по ту сторону ворот уцелел, хоть и заметно наклонился наружу. В воздухе тихонько кружили снежинки.
-- Вот такими сосульками... -- заторможенно произнёс Вася. -- Только они должны были быть чуть-чуть поменьше...
* * *
52. Апрель ЭХ+5, Николай и Алиса.
Светлана Андреевна была жрицей Любви. В смысле именно служительница культа и обязательно с заглавной буквы, а не то, что под этим эвфемизмом часто подразумевали раньше. Лада, Хатор, Афродита, Лакшми, Фрейя... Имён много, но суть одна: богиня любви, брака и семейного счастья. До прихода Этой Хрени Светлана была семейным психологом и сейчас, пять лет спустя, с искренним удовольствием снова работала почти по специальности, с ужасом вспоминая те три года, пока её дар ещё не раскрылся полностью.
Сейчас у неё был маленький храм и несколько помощниц, поддержка соседних гильдий -- силовая, к счастью, невостребованная, и местных жителей -- финансовая, к счастью, достаточная для скромной жизни. Советы в делах сердечных и в разных житейских неурядицах, благословения на беременность и роды, на здоровье детей, на лад в доме -- вроде ничего особенного по отдельности, но все вместе они радикально меняли качество, порой превращая невыносимое прозябание в пусть тяжёлую, но счастливую жизнь.
Сейчас она с удивлением и опаской смотрела на очень странную пару. Крепкий немолодой мужчина в высоких ботинках, плотных штанах и лёгком плаще, явно скрывающем лёгкий броник, на голове -- снова вошедшая в моду шляпа-стетсон, через плечо перекинут ремень плоской сумки из толстой кожи. Молодая женщина, невысокая и стройная блондинка, одетая так же и с букетом полевых цветов в руках. Явно маги и, судя по ощущениям, не особо сильные. Магов она видела не раз, и даже на брак благословляла не единожды, и посильнее этих, и не все они были хорошими людьми, но чтобы при первом же взгляде вся её новая сила, исключительно мирная и доброжелательная по самой своей сути, заходилась беззвучно в истошном вопле "враг! враг! убей!" -- такого не было никогда.
-- Кто вы? -- наконец спросила она пришедших, с трудом заставив голос не дрожать -- не то от страха, не от от гнева.
Пара переглянулась и мужчина заговорил, негромко, спокойно и уверенно, как сейчас говорили только сильные маги.
-- Это Алиса, а я -- Николай. Мы просим благословения богини на наш брак, -- видимо, он правильно понял выражение лица жрицы и продолжил: -- Она -- суккуб, а я -- хентайщик, но мирных жителей мы не трогаем. Приписаны к Дмитровской гильдии магов. Уже пару лет с ними сотрудничаем время от времени... -- Молодожёны переглянулись, кивнули друг другу, и Николай продолжил: -- Планируем совсем к ним вступать. После свадебного путешествия.
-- А что же раньше не вступили? -- не удержалась от не совсем уместного вопроса Светлана. После правдивых слов -- богиня не допустила бы обмана в своём храме -- голос силы в голове заметно успокоился, сжавшись до простой антипатии.