– Приехали навестить родных?

– Меня просили приехать. По делу.

– Не из-за несчастного случая?

– Это связано с несчастным случаем, – холодно ответил Ник. Застывшее лицо его ничего не выражало, на подбородке, выбритом с утра, уже проступала темная щетина.

Патерно повернулся к Марле и постучал пухлым пальцем по карточке.

– Значит, поняли – как только что-то вспомните, сразу ко мне!

– Конечно, – искренне пообещала Марла. Ничего она так не желала, как избавиться от пытки неизвестностью, узнать правду– как бы та ни была горька.

Патерно вышел. Ник прикрыл за ним дверь, и в палате наступила тишина.

– Что ты делаешь? – спросила Марла.

– Слежу, чтобы нас не подслушали. – Глаза его были темны, смуглая кожа туго обтянула скулы.

И снова при взгляде на него сердце Марлы забилось часто и тревожно.

– Ты так себя ведешь, словно я преступница. – Она откинула со лба прядь волос, с отвращением ощутив под пальцами выбритый череп. – Или ты преступник.

Он скользнул по ней холодным острым взглядом, и безликая больничная палата внезапно показалась Марле слишком тесной. Слишком интимной.

– Просто хочу, чтобы ты была осторожна.

– Послушай, Ник, я ценю твою заботу, но оставь эти театральные приемы. Мне скрывать нечего.

«Откуда тебе знать?» Он не сказал этого вслух, но Марла прочла вопрос в его глазах.

Она смертельно устала. Голова раскалывалась. Ее тошнило от всего этого – от больницы, вопросов, неизвестности, боли и чертовой проволоки, постоянно напоминающей о себе. Но больше всего – от того, что она не видела вокруг ни одного знакомого лица.

– Так я и думал. – Прислонившись к стене, Ник снова уставился на нее этим проклятым загадочным взглядом. – Алекс сказал, тебя сегодня выписывают. У тебя есть все, что нужно?

Марла покачала головой.

– Мне нужен аспирин. Таблетка величиной со штат Монтана.