И все же Нику казалось странным, что через столько лет после первых родов Марла решилась на второго ребенка. Она же всегда была эгоисткой. Упрямая. Избалованная. Не способная считаться ни с кем, кроме себя. Принцесса чертова. Ник устремил угрюмый взгляд на лодку, что покачивалась на волнах далеко внизу. Подумать только, что полчаса назад единственной его проблемой была головная боль – следствие вчерашнего тесного общения с бутылочкой «Катти Сарк».

На горизонте ворочались тяжелые тучи. Свинцовые небеса плевались дождем.

– Так вот, Ник, мне нужна твоя помощь, и немедленно.

– В чем? – подозрительно спросил Ник. Петля, сплетенная его семейством, все туже затягивалась на горле.

– Ты ведь спец по спасению гибнущих предприятий.

– Был им когда-то.

– И остался!

– Нет, Алекс. Это было давным-давно. С тех пор многое изменилось. Теперь я рыбак. По крайней мере, пытаюсь рыбачить по мере сил.

Алекс бросил хмурый взгляд на вспененное море, затем – на ведерко с крабами в багажнике. Как видно, Ник его не убедил.

– Несколько лет назад ты спас несколько компаний от неминуемого банкротства. Веришь или нет, но мне нужны твои профессиональные навыки. У нас проблемы. Опять возникли Чериз и Монти: недовольны, что их отлучили от корпорации. Думают, раз и они Кейхиллы, то должны получить свой кусок пожирнее.

– Чериз и Монти? Этого еще не хватало!

Пришла беда – другую привела; эта поговорка особенно верна, когда имеешь дело с Кейхиллами. Ник привалился к своему пикапу. Крутой сел у его ног и задрал морду, ожидая, что его потреплют по голове. Так Ник и сделал.

– Ну да. Черт побери, вот не думал, что мне придется иметь дело с этой древней историей! Папа с дядей Фентоном раз навсегда обо всем договорился, но Фентоновы детки, похоже, об этом и знать не хотят. Особенно Чериз. Все претензии идут от нее. А вернее, от ее гребаного муженька-проповедника, чтоб его.

– Отец поступил с Фентоном так же, как поступал со всеми. По-своему, – ответил Ник, добавив мысленно, что, если какой-то человек на свете заслуживает звания бездушной сволочи, это, несомненно, покойный Сэмюэл Джонатан Кейхилл.

– Неважно. Важно то, что много лет назад Фентон продал ему свою долю. И сказке конец. А Чериз и Монти, черт бы их драл, пусть сами о себе заботятся. У меня своих проблем по горло.

Этот спор Ник слышал всю жизнь и устал от него смертельно, однако не мог отказать себе в удовольствии поработать адвокатом дьявола – особенно когда на противоположной стороне выступал старший братец.

– Они чувствуют себя обделенными, и их нельзя винить. Не прохлопай дядя Фентон свое счастье, быть бы им сейчас миллионерами.

– Да я ни в чем их не виню, черт побери, мне на них просто плевать! Монти ни дня в своей жизни не проработал. Чериз только и делает, что меняет мужей. Теперь вот в религию ударилась – тьфу! Я ведь пытался ей помочь. Дал работу ее муженьку-проповеднику – господи, ты бы видел, что из этого вышло! – Алекс рубанул ладонью воздух. – Ладно, неважно. Я хочу одного: чтобы Чериз и Монтгомери исчезли с моего горизонта. Навсегда. – Тяжело морщась, прикончил пиво, утер рот платком. – Парочка вампиров, мать их... Кровососы чертовы. А что они, понимаете ли, чувствуют себя униженными и оскорбленными – это их проблемы и ничьи больше. – В голосе его не слышалось ни грана сочувствия. – Ладно, хватит. Не хватало еще стоять под этим проклятым дождем и обсуждать разлюбезных родичей! Главная наша загвоздка – не в них.

– Возможно, сами они так не считают.

– Плевать. Я не ради них сюда приехал.