Кидзугути с поклоном поднялся.
— Ты опоздал! — упрекнул он меня. Я вытаращился было на шрамы, украшавшие его череп, но спохватился и отвел взгляд.
Три мужика в синих костюмах по очереди поздоровались со мной, лишь обозначив поклон. Они уже расселись за круглым столом для переговоров, а мне еще и стула не предложили. Дурной знак. Посреди стола торчал белый старинный дисковый телефон.
Я вновь поглядел на Сугавару. Его пастельно-желтый свитер подошел бы мистеру Роджерсу,66 но никак не пророку шоу-бизнеса. Сугавара так и не стронулся со своего места у окна.
— Садись! — Кидзугути предложил мне стул и указал место вплотную к Синим Костюмам. Впрочем, все стулья за исключением одного скучились по одну сторону круглого стола. — Устраивайся поудобнее.
Удобно устроиться на дизайнерском стуле невозможно, однако я кое-как примостился и быстро огляделся. В дальнем углу факс-машины пускали бумажные слюни. На стенах были развешаны золотые и платиновые диски, на большой полке поместился весь набор компакт-дисков, выпущенных «Сэппуку». Диски так и стояли нетронутые, в целлофановой пленке. Сколько я ни озирался, музыкального центра так и не обнаружил.
От нечего делать я снова посмотрел на Кидзугути, который ответил мне взглядом опытного урки. Научился, надо полагать, в осакской тюрьме, а потом практиковался годами. Я глянул на Синие Костюмы. Судя по их глазам, все они пришли к единому выводу, вот только я не знал — к какому.
— Сугаваре не терпится познакомиться с тобой! — заявил Кидзугути.
Теперь я посмотрел на Сугавару.
— Я все ему про тебя рассказал, — продолжал Кидзугути. — И он со мной вполне согласен.
— В чем согласен?
— В том, что эта работа — как раз для тебя.
Я мог бы переспросить еще раз — что, мол, за работа, — но воздержался. Пусть господин Сугавара скажет сам. Может, зря я на это понадеялся. Господин Сугавара стоял всего в нескольких шагах от нас, но пребывал не то чтобы в другом месте — на другой планете.
— Очень важное время для «Сэппуку», — обронил один из Синих.
— Решительный момент, — подхватил другой. — Столько всего…
— Заткнулись бы вы, ребята, — спокойным, ровным голосом оборвал их Кидзугути. Синие Костюмы дружно закивали и принялись по очереди таращиться в окно. Прошло еще несколько минут. Мы все сидели вокруг стола и пребывали в бездействии. Кидзугути смотрел на меня пустыми глазами.
И вдруг Сугавара обернулся.
Судя по его облику, произошло это отнюдь не вдруг. Все продумано. Лицо белое, как у актера кабуки,67 сплошь замазано толстым слоем крема и пудры, но темные пятна от больной печени все равно скрыть не удалось. Никого бы он не обманул и черным как смоль, похожим на швабру париком над белыми бровями, ползущими по лбу, точно струйки дыма. Это лицо больше походило на портрет, чем его портрет, встреченный мной в коридоре.
— Привет, привет! — заговорил он, хлопнув в ладоши. — Меня зовут господин Сугавара. Рад познакомиться.
По всей видимости, он не заметил, что я вошел десять минут назад. Синие Костюмы послушно поклонились мне, а из Сугавары восторг бил ключом. Он удерживал на лице улыбку, словно фотографировался, узкие губы — лишь чуточку темнее напудренного лица. Величественной походкой он прошествовал к нам и занял единственный свободный стул во главе стола. Я попытался прикинуть, сколько же ему лет, но угадать было нелегко. Его черты противоречили друг другу, сплошные анахронизмы. Сугавара стиснул руки и выложил их на стол. Руки также не имели возраста. Начальник оглядел всех по очереди, но улыбку адресовал только мне.