— Подобно тебе, у Абаддона была сила, которая исковеркала функционирование Системы настолько, что подвергла опасности саму Систему. Следом за Реальностью 3.0 очередь, несомненно, добралась бы до Реальности 2.0, и с чем черт не шутит — 1.0, — озвучил свои домыслы бывший ореоловец.

— Расскажи про Реальность 0, какая она была? — наконец-то Сигма перестала плакать, на лице проявился едва заметный румянец.

— Без купюр: аналоговая жизнь — это замедленное умирание с множеством жестоких, вопиюще несправедливых условностей. Но я склонен думать, что человечество поспешило с выводами, до конца не разобравшись в природе того, что такое «жизнь» и «смерть». Оцифровка — не панацея. Как и децифровка. Есть что-то за гранью нецифрового и цифрового. И именно это мы упускаем из виду.

— Любовь? — на лице Сигмы промелькнула ухмылка.

— Я не силен в этом, — Фейк замялся, — У меня была всего одна женщина, пусть мы и провели с ней вечность.

— И ты до сих пор ее любишь?

Фейк непроизвольно хмыкнул и отвел взгляд:

— Останься в моем сердце хоть капля любви, стал бы я демоном, как думаешь?

— А мне кажется, что мы с тобой похожи, — возразила капитан.

— Возможно, — Фейк пожал плечами.

— Тебе не видится нелепым то, что цифровые могут любить? — Сигме явно не давала покоя эта тема, — Мы ведь даже не люди.

— Любовь — не про биологию. Любовь, в первую очередь, к определенной комбинации переменных. Это может быть хромосомная последовательность или конфигурация мозга. Или даже 2D вайфу. Чего мелочиться, любой набор нулей и единиц. Когда ты полюбила кого-то — ты полюбила сочетание, уникальную неповторимую сущность. Есть ли у нас при этом физические тела — дело десятое.

— Занятно, не лишено смысла, — собеседник уже порядком успел утопить Сигму. Он и сам это заметил.

— Ладно, тебя ждут остальные.

— А ты?

— Это уже не важно.

Сигма сделала глубокий вдох, еще раз окинула взглядом живописный закат и произнесла:

— Я готова.

— В этот раз точно? — Фейк ухмыльнулся.

— Точно.