Не успела она собраться с мыслями, как кто-то начал кружить ее. Она встретилась взглядом с клоуном, из глазных раковин которого вытекала вязкая маслянистая жидкость бурого цвета, а изо рта выглядывали перекошенные зубы. Клоун дико засмеялся и продолжил кружить девушку.
— Привет! Пошли со мной… больно не будет! — вопил клоун.
Неймлесс освободилась от его «объятий» и побежала, вслед слыша только раскаты гомерического смеха. Некоторое время девушка бежала без оглядки, а потом резко остановилась. Местность вокруг выглядела еще более необычно, чем сад. Здесь не было деревьев, только цветы. Глазастые цветы алого цвета. Дорожка, по которой она бежала, была плотно замощена фотографиями детей, и все ей неутомимо подмигивали. Она хотела уйти с дорожки, но, куда б она не направилась, та стелилась у нее под ногами.
Нет, это не случайно. Это достоверная репродукция задания, которое она провалила.
Издалека по дорожке, медленно покачиваясь с боку на бок, что-то шагало к Безымянной. Когда нечто оказалось совсем близко, стало ясно, что этим нечто была большая уродливая бескрылая птица с гноящимся переломанным клювом. Чем-то она напоминала курицу и была очень неуклюжа. Неймлесс поняла, что разминуться у них не выйдет, и постаралась отступить в сторону, но дорожка ее не отпускала. Тогда птица, сильно толкнув девушку крылом, со словами: «Пок-пок-пок! Манямирок! Пок-пок-пок!..», начала лезть вперед, и просто протолкалась мимо.
Убедившись, что куриное недоразумение удалилось, Неймлесс встала на корты и принялась рассматривать портреты детей. Все мило улыбались и махали ей руками. Но одна девочка плакала. Безымянная внимательней всмотрелась ей в лицо и…
— Пошли со мной! Больно не будет! — пропищала картинка и, схватив ее за волосы, потащила в фотографию.
Открыв глаза, девушка медленно ощупала свое тело, и убедилась, что цела и невредима. Она лежала в ванной образца аристократических интерьеров 18-го века. Умостившись поудобней, Безымянная перематывала воспоминания. Но чем дольше это длилось, тем страшнее ей становилось.
Увидев, что ванная наполняется чем-то жидким, она быстро вскочила, и, выпрыгнув из нее, прильнула к одной из стен. Жидкость не была водой, это было черное смолянистое вещество и его становилось все больше и больше.
Жижа начала менять цвет с черного на розовый и пениться. И тут на поверхность всплыл кот. Обычный пухловатый кот тигровой окраски. Он принялся плавать на спине, а его наглая упитанная морда прямо таки расплылась по водяной глади. Невольная улыбка осветила лицо девушки.
— Чего это ты смеешься, а? Что, кота плавающего никогда не видела?
— Нет, видела. И разговаривающего, кстати, тоже. Хотела бы я думать, что сплю, но цифровые люди не спят. Дерьмо ты, а не кот.
— Нахалка!
— Что? Да что ты себе позволяешь, животное? — немного грубоватым тоном проговорила Неймлесс. Она хорошо помнила этого добродушного секретаря, который, пожалуй, был единственным положительным существом в мире этого психопата.
— Так меня давно никто не оскорблял! — фыркнул пушистый комок и продолжил плавать.
Неймлесс снова улыбнулась.
— Эмм… Простите меня пожалуйста за мою нетактичность. Просто там, откуда я родом, коты не умею плавать на спине и, тем более, разговаривать.
— Что, вообще не умеют!? — кот приподнял бровь, — Ну ладно уже. А что ты вообще здесь забыла?
— Я то же хотела спросить у тебя.
— Ну, знаешь, милочка, я не могу знать, зачем ты забрела в дом Герцога…