- Очень.
Пауль посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Там, где раньше находилось глазное яблоко, теперь была только пустота, прикрытая сморщенной кожей. Из-под века вытекла тоненькая струйка крови, похожая на алую слезу.
- Она должна выглядеть старой, черт подери.
- Может, тебя и не попросят снять повязку.
- Спасибо, что напомнил.
Он вытащил из кармана повязку и надел ее, выбросив марлю через окно в кювет. Снова поглядев на себя в зеркало, он почувствовал мурашки по коже.
Из зеркала на него смотрел Юрген.
Он взглянул на нарукавную повязку с нацистской свастикой, красовавшуюся на левой руке.
Пауль вспомнил, как однажды подумал, что скорее умрет, чем нацепит на себя этот символ. И сегодня Пауль Райнер мертв. Сегодня я Юрген фон Шрёдер.
Он пересел с заднего сиденья вперед, вспоминая, каким был его брат. Его выражение надменного превосходства. Его манеру повышать голос, тем самым возвышая самого себя и заставляя всех остальных чувствовать себя низшими существами.
"У меня все получится, - думал Пауль. - Вот увидим".
- Вперед, Манфред. Нельзя терять времени.
59
Эту фразу из стальных букв он прочитал над воротами у въезда в лагерь. Однако эти слова были не более чем дополнительной преградой. Никто из тех, кто здесь находился, не заработал себе свободу.
Когда мерседес остановился при въезде, из боковой двери вышел сонный охранник в черной форме, бросил беглый взгляд внутрь машины с помощью фонаря и сделал им знак проезжать. Ворота тут же начали открываться.
- Как просто, - прошептал Манфред.
- Ты знаешь хоть одну тюрьму, в которую было бы трудно попасть? Проблемы возникают при выходе, - отозвался Пауль.
Ворота полностью открылись, но автомобиль не сдвинулся с места.
- Да что с тобой, черт побери? Не стой здесь!