Мое сердце начало сбиваться с ритма, я уже слышала не одно свое сердце, сфера вокруг тоже пульсировала, но мое сердце было быстрее. Сфера начала сжиматься, мое бедное сердечко будто чувствовало клаустрофобию, оно стремилось уменьшиться, чтобы не соприкасаться со стенками сферы, но от бешенного ритма, наоборот, становилось больше. Когда они соприкоснулись, сфера уже обволокла сердце, принимая его форму и пульсируя вместе с ним. А потом была вспышка, как взрыв сверхновой, болела каждая косточка в теле, каждая мышца, даже кожа зудела, как при аллергии.

— Мы вместе, — услышала я, и потеряла сознание.

Очнулась, когда услышала удар колокола. Неужели я провела здесь целый час? Тело, несмотря на недавние испытания, было легким, боль ушла, я вообще чувствовала себя намного лучше чем тогда, когда впервые очнулась в этом мире. Попрыгав на мягком покрытии, на котором было бы здорово позаниматься йогой, я убедилась, что все на месте, дотронувшись до груди, ощутила спокойный ритм сердца. Закрыв глаза, легко погрузилась внутрь своего тела и увидела, как светится аура вокруг главного органа.

— Ты со мной? — Обратилась я к своей Искорке.

— Да, — отозвалась магия теплом в правой руке.

Я засмеялась, легко и свободно, даже в этом зале было много воздуха, хотя здесь не было окон, и он весь был заляпан черной субстанцией.

Тихонько подошла к двери и открыла. Абель, лежавший на пороге громко затарахтел и лениво мяукнул. Я приложила палец к носу и губам, показывая, что нужно быть тихими. Направляясь в сторону кабинета Ректора, надеялась недалеко найти главную лестницу и тихонько уйти из Академии, хотя, не мешало найти Консьержа и узнать, когда начинаются занятия, и что делать лично мне. Не успела я об этом подумать, как из-за угла вышел хозяин Абеля.

— О, ну наконец-то, колокол уже третий раз ударил, а ты все не выходил.

Неужели я провела здесь три часа? Я посмотрела на окна, стекла в которых были как крупные соты в пчелином улье, солнечный свет проникал сквозь них на мраморный пол академии. Весь день и половину утра, вот, сколько времени я провела в сиреневом зале.

— Простите, — мне стало стыдно, а ведь там еще и убираться нужно, но мне совсем не хотелось дотрагиваться до этой черной жижи.

— Простите, — повторила я, — там не убрано, — показала в сторону зала.

— А, от тебя не могло остаться больше, чем от старшекурсников, — отмахнулся мужчина, — потом уберу, а сейчас пошли, отваром напою.

— Я… Э…, - вообще-то там осталось больше, но было видно, что старик не хочет заниматься этим сейчас. И мой желудок громко заурчал, даже громче чем мурлыкал Абель. Старик рассмеялся, так же легко как и я недавно, а потом осекся и посмотрел по сторонам.

— Ты это не слышал, нельзя пятнать свою репутацию, — не поняла, как смех ее запятнает, но сделав серьезное лицо, кивнула.