— Подальше надо от таких друзей…

Оборотень аккуратно взял в пасть запястье Ньюта и настойчиво куда-то потянул.

— Ребята, держитесь за мной.

На плечо машиниста опустилась ладонь Колдыря. Сима, похоже, ухватилась за полу плаща бродяги. Так, вереницей, они довольно быстро двинулись за оборотнем. Время от времени зверь отпускал руку и рыкал куда-то в ночь. Тьма отвечала в том же стиле. От таких переговоров становилось неуютно. Получалось, что вокруг их группы была целая стая беспощадных бестий. Их вели в поля. Оборотень шел уверенно, ведя Ньюта вдоль канавы.

Впереди мелькнули фонари и раздался крик:

— Оборотни!

Стало слышно, как заработали арбалеты. Стр; лки хлестко били по траве. Зверь потянул Ньюта к земле. Машинист шепнул:

— Ложись!

Со всех сторон доносился вой и взрыкивания оборотней. Бойцы на кордоне явно выдыхались: силы были неравны. Невидимый противник казался вездесущим.

— Держим фланги, отходим к сторожке!

Замелькали фонари. Когда хлопнула вдалеке дверь, друзья поднялись. Двигаясь за урчащим провожатым, они миновали разорванную в клочья проволочную изгородь. В месте, где держали оборону люди, остался сиротливо гореть фонарик. Вокруг все было вытоптано. На получившейся полянке лежал убитый оборотень. Он был утыкан стрелами, словно еж. Двое его собратьев, ворча, примеривались половчее разорвать погибшего. Ньют, стараясь не смотреть на парочку, подхватил на ходу фонарик и какую-то сумку. Тошнотворная сцена поедания погибшего товарища служила наглядной иллюстрацией того, что оборотни — животные, как ни крути. И любые их совместные… До машиниста только теперь дошло, что эти самые животные, которые рвали на части собрата, просто загнали людей в сторожку и при этом никого не убили! Почему? Ведь совсем легко было бы. Да и загородка эта. Почему именно тут надо было прорываться? Хотя… это самый простой способ сделать так, чтоб людей не искали. Каждый боец подтвердит, что прорвались звери. Мудрено как-то для животных…

Доведя Ньюта до канавы, оборотень уркнул и канул во тьму. С легким шорохом за ним последовала стая. Звери словно растворились в ночи.

— Что это было? — зашептала Сима. — Как ты их приманил-то?

Колдырь тихо кашлянул и шмыгнул носом:

— Т-с-с, потом вопросы. Надо за канал перебраться.

Ньют услышал всплеск. Судя по всему, это было обиталище сомов. А значит, канал, скорее всего, срединный. Ночью перебираться через него было бы самоубийством. Рыба сожрет. Впрочем, днем будет не лучше.

— Пойдемте поищем шлюзы.

Двигаясь вдоль канала, они уже в предутренних сумерках обнаружили искомое сооружение. Ньют полез первым. Он встал на штурвал, коснулся неровной осклизлой поверхности и передернулся от омерзения. Но деваться некуда. По узенькому порталу шлюза можно было только ползти, чтоб не сверзиться в водоем. Перебравшись на ту сторону, машинист чуть слышно свистнул и принялся с отвращением стирать слизь пучком травы. Спустя пару минут по наклонной балке к нему в объятия съехала Сима. А еще через минуту что-то тяжело плюхнуло в канал. Колдырь явно не увлекался в молодости догонялками на ферме. Ведь в подобной игре, категорически запрещаемой взрослыми по причине вполне конкретной опасности, преодоление канала было едва ли не главным элементом. Но кто же в детстве слушает взрослых? Даже неудачное падение Донга не послужило уроком, хотя тот и лишился пары пальцев на руке и уха. Навык догонялок оставался с человеком на всю жизнь.

— Черт! Ребята, руку дайте!

Голос слышался совсем близко. Ньют подполз к откосу: до воды было метра полтора. Колдырь шумно плескался, пытаясь выбраться на берег, но скользкий от плесени бетон не давал возможности зацепиться.