— Извините, господин Ларионов. Бывает.

— Уберите!

Жалко, конечно, Но помимо недостатка средств для выкупа, вариант остаться для девушки был сейчас наилучшим. Ее теперь будут лечить, опасаясь слухов. Репутация превыше всего. А сейчас девушка бы тормозила отряд.

— Этих троих оденьте поприличней и накормите. Путь предстоит неблизкий.

— Прошу вас отобедать, Георг. Я думаю, что маленький инцидент с порченым товаром не заставит вас обратиться на другую биржу в следующий раз?

Ньют махнул рукой.

— Всем нам нужна прибыль. Главное, чтобы она не затмила взаимного доверия.

— Да, да, конечно!

Обед был отменным. Колдырь чавкал и вытирал рукавом рот, чем смущал Ньюта. Но управляющий только усмехался: чего требовать от деревенщины?

После обеда Ньют получил все необходимые бумаги. На улице им отдали оружие и привели связанных в цепочку красной веревкой трех девушек. Впереди была негритянка. Ньют подошел к ней и шепнул:

— Пошли, Сима!

Девушка улыбнулась и, обернувшись, скомандовала:

— Шевелитесь, девчонки!

Они шли по улице, и народ расступался, уважительно косясь на Ньюта. Но скоро будут поглядывать с подозрением: идти было далековато, на омнибус денег не хватало. Такой зажиточный землевладелец, передвигающийся по Городу пешком с низшими на поводке, — явление невозможное. Требовалось срочно поискать выход из создавшейся ситуации. Ньют заметил, что у тротуара мерно попыхивает трубой экипаж с крытым пассажирским местом. На сиденье мирно дремал возница.

— Надо его вырубить.

Колдырь кивнул, влез на машину и уселся рядом с возницей. Экипаж слегка качнулся на рессорах, возница поднял было голову, но тут же обмяк и сполз под скамейку. Колдырь сорвал с себя плащ и молниеносно накрыл парня. Он проделал все так мастерски, что никому и в голову не пришло заинтересоваться сценкой. В это время из магазина появилась дама с коробкой и забралась в машину. Ньют нырнул внутрь и, с ходу зажав женщине рот ладонью, сказал:

— Т-с-с, мадам, и останетесь живы.

Вслед за машинистом одна за другой забрались девушки.

— Сима, проследи, пожалуйста, за дамой. И нож возьми, на всякий случай.

Городская матрона, увидев нож в руках негритянки, закатила глаза, побелела, отчего румяна стали казаться кровавыми пятнами, и сползла на пол.