— Потому что в оранжевую зону лучше все же тройкам ходить, а у нас в группе есть нулевка. Для нее такой поход может плохо закончиться. Кроме того, у целителя имеется особое задание от его Гильдии, и мы взялись ему в этом помогать. Так что вынужден отказать, — ответил Элай.

Но Миста и не думала сдаваться. Вновь перебив Мирка, собиравшегося вставить свои пять копеек, она наклонилась к танку и негромко спросила:

— А артефакты свои вы разве не из оранжевой зоны вынесли?

И хотя вопрос был задан вполголоса, таверна вдруг притихла. Слово «артефакт» любой из приключенцев разобрал бы, даже будучи вдрызг пьяным, или спящим, или глухим, или даже мертвым. Все разговоры стихли, народ навострил уши и придвинулся поближе.

— Эм-м, нет, — начал было Элай, несколько смущенный от такого пристального внимания в свой адрес. Но продолжить ему не дали.

— Эл, старина, безумно рада видеть тебя в добром здравии! — раздался громкий вопль, и через мгновение на шее у танка повисла невысокая худощавая девушка-гном с двумя задорными хвостиками на голове.

— Эй, красотка, подвинься-ка, — рявкнула она на опешившую Мисту и железной рукой отпихнула ее от Элая. — Обниматься мешаешь!

— И тебе здравствуй, Хида, — пробормотал Эл. — И я тоже безумно рад, но… Не могла бы ты меня отпустить? А то вот так и задушишь ненароком, любя…

— А ты все такой же неженка, я смотрю, — хмыкнула гномка, но все же разомкнула объятия. Элай с наслаждением вдохнул полной грудью и потер занемевшую шею. Несмотря на свой небольшой рост и кажущуюся хрупкость, Хида была четверкой, причем воином, и не всегда брала на себя труд соизмерять свою огромную силу с возможностями окружающих.

— Ну как твои успехи? — между тем поинтересовалась новоприбывшая, нисколько не смущенная неприязненными взглядами, которые то и дело кидали на нее Миста и Миркасс. — Я что-то слышала про артефакт? Это та зубочистка, что у вашего красавчика за спиной болтается, да? Зачем она ему — все равно ведь сломает?

— И ничего не зубочистка, — буркнул Рон, отвлекаясь от своей эльфийки. — Отстань, Ехидна, и не надо так громко завидовать — это неприлично.

Элай тяжело вздохнул. У него было сильное предчувствие, что без драки дело не обойдется. За свою оригинальную манеру общения с окружающими Хида давно уже получила созвучное ее имени и весьма подходящее ей прозвище Ехидна, но называть ее так в лицо не смел никто, за исключением…

— Что-о??? Как ты меня назвал, а? — гномка слетела с табуретки, на которой она сидела, болтая ногами, стряхнула с плеча руку пытавшегося ее удержать танка, а потом рывком выдернула мечника со скамьи. Тот довольно улыбнулся, не торопясь выпрямился и покровительственно потрепал малютку по волосам. Хида побагровела и отвела руку для удара…

— Она ведь его не убьет? — поинтересовалась Миста у Элая.

— По идее не должна, — с некоторым сомнением в голосе произнес танк. — Это у них любовь друг к другу так выражается, не обращай внимания. Но вот мебель может пострадать, это да…

Рон напрягся, готовый мгновенно отпрянуть в сторону. Под удар Хиды, напоминающий по ощущениям столкновение с осадным тараном, ему попасть совсем не улыбалось. До сих пор почти все их встречи оканчивались дракой, и он неизбежно получал хорошую трепку. Но это его не останавливало. Воин верил в себя и надеялся рано или поздно ее одолеть — не в этой жизни, так в следующей. И кроме того — не упускать же из-за пары лишних тумаков такую редкую возможность схватиться с четверкой и поднять свои характеристики?

Однако удара не последовало. Гномка вдруг вспомнила что-то и отвлеклась, задумавшись. Потом перевела взгляд на Рона и заявила:

— Кстати, красавчик, а ты чего это нашу Мяури обидел, а? Она на тебя жаловалась…

Рон был озадачен. Вспомнить бы еще, кто она, эта Мяури? Что-то знакомое вроде было в этом имени… Точно! Арена Саркелла и когти с алмазной заточкой!

— Это я-то ее обидел?! — возмутился он. — Скажешь тоже… А что, она разве у тебя в группе? А я и не знал, иначе нипочем не стал бы связываться.