76

Трехэтажный дворец по форме представлял собой правильный квадрат с внутренним двором. Во дворе был миленький сад, где я, будучи образцово-показательной юной герцогессой когда-то очень давно вышагивала в красивых платьишках под присмотром гувернернанток.

А вот теперь иду под конвоем в дальние комнаты, чтобы меня завернули в подарочную упаковку, нацепили бантик и отправили в качестве презента психу на растерзание.

С видом полного победителя дядюшка запихнул меня в какую-то комнату и закрыл на замок.

– Отвечаете головой! – раздался глухой приказ из-за толстенных дверей, и удаляющиеся шаги опекуна.

Я осмотрелась. Это были гостевые покои, весьма шикарные, надо сказать, состоящие аж из трех комнат, гардеробной и ванной. Все для любимой племянницы.

Попробовала призвать магию, но та возмутительным образом не отзывалась. Подергала дверь – та ожидаемо не поддалась.

– Ну ладно… – пробормотала я. – Погибать так под фанфары.

И с этой оптимистично мыслью я бахнула антикварную вазу об пол. Та же участь постигла вазу с какими-то декоративными пылесборниками, статуэтки и прочую интерьерную требуху. В общем, я била все, что может биться, попутно простукивая стены и рассматривая пейзаж за окном. Несмотря на то, что покои были богатые, выходили они на обратную сторону столицы, что мне категорически нравилось.

Закончив бить все, что бьется, я занялась тем, что приколочено. А именно – гардинами. Точнее, портьерами. Меня заперли на третьем этаже, и четырех штор вполне должно было хватить, чтобы помахать ручках всем матримониальным планам моих дальних родственничков. Пришлось, конечно, потрудиться, чтобы содрать портьеры, но я была настроена решительно. А чтобы охрана за дверьми не скучала, выла и причитала на все лады.

– Никто меня, сиротинушку, не защитит! Никто не спасет! Отдают кровопийце на откуп!

Ну и все в таком духе. Самое сложное в процессе было вязать крепкие узлы, чему я научилась у одного из посетителей тетушки Энни, и успеть до того, как ко мне придут мастера красоты и другие прочие деятели внешнего вида.

Занял этот спектакль без зрителей у меня около получаса. Под конец я с особенным удовольствием пошкребла металлическим подсвечником по стеклу, чтобы охране скучно не было, и с чувством выполненного долга полезла из окна.

И, честное слово, у меня бы все-все получилось, если бы дядюшка с отрядом мастеров не явились бы так не вовремя. Конкретно – где-то в районе второго этажа.

– Ах ты дрянь! – восхитился опекун. – Ловите ее, живо!

«Живо» у них, конечно, не очень получилось. Я успела спуститься на землю, намотать подол на кулак и припустить в сторону городских улиц. Но увы и ах, меня поймали буквально в шаге от желанной свободы. И приволокли к взбешенному опекуну за шкирку.

Мы долго прожигали друг друга взглядами, но в конце концов дядюшка поморщился.

– Все, я больше не намерен тратить свое время на догонялки. Девочки, пакуйте ее, и мы отбываем.