— Бегом! — приказал я и первым рванул вперёд.

— Мальчики, я, пожалуй, посторожу ворота! — сообщила подобранная по дороге актриса и принялась дёргать массивный засов, пытаясь эти самые ворота закрыть.

А я вот как раз не был уверен, что внутри сейчас безопаснее, чем в городе… Когда мы добрались до дверей особняка, всё пространство у его порога было завалено телами. В одних Танг без труда определил охранников поместья, а вот другие были ему неизвестны.

— Возможно, они и хотели остаться неузнанными! — крикнул он, махнув рукой Илену. Вместе с ними я взбежал на крыльцо особняка, и мы одновременно дёрнули створки, врываясь внутрь.

Я еле успел перепрыгнуть догорающую огненную стену, Илен уклонился от летящей в него ледышки — а Танг вообще получил воздушным сгустком в грудь. К счастью, сработала какая-то защита из логосов на его одежде, и он просто вылетел назад, за порог.

В холле поместья царил настоящий бардак. Дорогая деревянная мебель (ну выглядела она весьма дорогой — даже обломки!) была перевёрнута, а местами и вовсе безнадёжно сломана. И опять повсюду трупы и кровь. Взгляд мой наткнулся на совсем молодого мальчишку, который лежал в позе эмбриона, прижав руки к груди, и постанывал. За наиболее надёжными укрытиями на лестнице прятались охранники поместья — видимо, последние трое, кто выжил при штурме. Это они по нам, похоже, и стреляли. А вот их противники, видимо, приняли нас за своих. Было их человек пятнадцать, и все с жезлами — они прятались от выстрелов охраны за мебелью, но вперёд идти никак не решались.

— Наконец-то! Давайте! Бейте их! — крикнул нам один из них.

— Гасим уродов! — крикнул я своим и влепил тому самому, что требовал напасть на охрану, воздушным лезвием мощностью в пять единиц пневмы.

Получившееся «чудовище» просто разрубило его пополам, да ещё и из стола щепки выбило — а потом уже и мне самому пришлось искать укрытие, так как в холле началась яростная перестрелка. Наши успели дать по три-четыре выстрела, прежде чем попрятались за ещё свободными укрытиями, по которым тут же, как град, забарабанили снаряды. Зато подключились трое охранников, которые явно воспряли духом и изо всех сил ударили по нападающим. Те развернулись к новой старой цели — и снова получили сзади от нас. Оказавшись меж двух огней, они не сразу сумели сориентироваться — к тому же, я, похоже, первым выстрелом их командира и располовинил, и приказы отдавать стало некому. Так что спустя всего пару минут, отстреливаясь от нас с охраной, они начали выпрыгивать из здания через окна. Впрочем, уйти живыми удалось всего пятерым.

Охрана, к несчастью, финальную стычку тоже не пережила. Вернее, пережила — но в лице единственного раненого бойца. Он сидел на лестнице, облокотившись спиной о перила и глядя, как мы приближаемся. Я, правда, первым делом проверил, что все мои живы, а только потом пошёл наверх — так что подоспел уже после Танга, который присел перед раненым.

— Я как тебя увидел… Так и понял… Не нас вы убивать пришли…

— Тише-тише, дружище! Не дёргайся! — Танг осмотрел раны и поморщился. — Кесан, сможешь ему помочь?!

— Да забудьте… Оставьте меня — там в зале… В зале что-то происходит!.. — на последней фразе боец зашёлся кашлем. — Идите…

— Нельзя его оставлять тут! — Танг повернулся ко мне.

— Нельзя задерживаться! — жёстко оборвал я его. — И кого ты предлагаешь оставить?

— Кэп, давай я останусь? — предложил Таби. — Посторожу тут, ну и перевяжу заодно…

— Хорошо. Все остальные — идём вперёд! — скомандовал я, чувствуя на себе полный раздражения взгляд силовика.

Мы поднялись по лестнице наверх, прошли к массивным дверям — и, раскрыв их, оказались в не слишком длинном коридоре, на другой стороне которого были очередные массивные двери. Пол и здесь был залит кровью, но трупов было куда меньше — в основном, охрана и ещё пара человек в парадной одежде.

— Зал приёмов, — хмуро сказал Танг, указав на дальние створки, из-за которых доносились крики и шум.

— Идём, — кивнул я.