Шли узкими улочками, и одна из них, носящая имя живописца-мариниста Айвазовского, была полметра шириной.

– Повезло Айвазовскому, – пробормотал Кирилл.

– Да уж…

И вот улочка вильнула влево, и мы оказались перед глухим покосившимся забором, над которым торчала крыша дома.

– Здесь, – прошептала я. – Это его дом.

– Похоже, он необитаем, – покачал головой Кирилл.

– Почему ты так считаешь?

– Интуиция.

Он подергал калитку, потом решительно толкнул ее.

Судя по всему, Кирилл был прав и в доме никто не жил… Одно окно было выбито и зияло пустотой.

– Ты можешь постоять здесь, пока я осмотрю дом?

– Что ты думаешь там найти? – Я обхватила себя руками. Противный липкий пот выступил на лбу.

– Сам не знаю, – признался Кирилл.

Небольшой участок перед домом был весь в траве по пояс. Две красивые золотистые бабочки перепархивали с цветов на траву.

– Лучше тебе остаться снаружи, – посоветовал Кирилл. – Мало ли что.

– Тут же никого нет.

– Я сейчас.

Кирилл толкнул дверь, но она оказалась запертой. Он ее подергал, не открывалась. Он залез в окно и помахал мне оттуда рукой.

– Все в порядке.

Я стояла нахмурившись. Мне было не по себе. И снова события тех лет живо встали передо мной. На окне была еще фиолетовая занавеска. Я присмотрелась. Выцветший кусок полинялой тряпки болтался сбоку. С тех пор в доме никто не жил?