— Эй, пойдём Астора провожать, — в мою комнату заглянул один из детей Артюра, имени которого я не помнил. Как говорится, нечего трюм хламом забивать.

— Иду, — буркнул я.

Отвлекли меня от сборов. Пофиг. Поезд отходит только вечером, у меня ещё полно времени. А вот самолёт Астора вылетает уже через пару часов, чисто из уважения к нему выйду проводить. А так — чихать я хотел на все эти аристократические традиции.

Толкнул тяжёлую двустворчатую дверь, снаружи показательно укреплённую, а изнутри обшитую кожей — куда же без этого? Уже говорил, пафоса в этом доме больше, чем скрипящих полов.

Яркое солнце ударило по глазам, пение разных птичек приподняло настроение. Голоса пернатых, особенно чаек — это то, что ассоциируется у меня со свободой.

Выйдя на улицу, сразу почувствовал запах весны. А ещё пахло свежескошенным газоном. Тот усатый старик в синем комбинезоне косил его каждый день. И, поверьте, это самый безобидный бзик моего отца.

Поместье далеко от побережья, но я всё равно учуял в воздухе лёгкий ненавязчивый запах морского бриза. Дунул ветер, и в нос ударил аромат десятка духов. Зараза! И даже этот момент испортили. Чуть желудок не вывернуло. Жёны моего отца, кажется, выливали на себя туалетную воду вёдрами. Каждая хотела быть особенной.

Вся большая и «дружная» семья стояла перед поместьем. Семь братьев, три сестры, и это только те, кому ещё не исполнилось восемнадцать лет. За стенами поместья у моего папашки ещё больше детей. И, надо отдать должное, некоторые из них чего-то в жизни да добились. И скорее не благодаря тому, что они выходцы из этого лягушатника наследничков, а вопреки. Конкуренция между детьми здесь такая, что каждый сам за себя. Некоторые, правда, научились договариваться и организовывать «союзы».

Молодец мой хитрый отец, с самого детства создаёт для своих детей такую конкурентную среду, которая их и ждёт во взрослой жизни.

Жёны стояли рядом с Артюром. Три по одну руку, ещё три — по другую. Проводить Астора вышла и вся прислуга. Он и правда достойный человек, единственный, кого я более-менее уважаю, вот только вбил себе в голову, что должен служить отцу. Думаю, это ещё сыграет против него.

— Ты отправляешься во взрослую жизнь! — начал свою речь Артюр.

Я стоял позади всех и пропускал его слова мимо ушей. Как же я устал за прошедшие годы от всех этих пафосных, лживых и лицемерных речей. Так нахваливает Астора, будто бы искренне ценит. Но все ведь прекрасно знают, что стоит молодому наследнику облажаться, и для отца он перестанет существовать в ту же секунду. И хорошо, если после этого на него «совершенно случайно» не упадёт кирпич или не собьёт какой-нибудь большой чёрный внедорожник. Хах, быть сыном Артюра Барбье — то ещё испытание. А к испытаниям у меня иммунитет ещё с прошлой жизни.

Глава рода закончил свою речь, и теперь уже его жёны хвалили Астора и радовались. Дети тоже старались вести себя достойно и из одежды вон лезли, только бы показать, как они любят своего старшего брата. Фальшь! И выглядит омерзительно. Им лишь бы перед отцом выслужиться, а то ведь можно и ремня получить.

К большим решётчатым воротам со всякими бронзовыми завитушками в виде винограда подъехала чёрная машина, из таких, о которых обычные простолюдины могут только мечтать. Из неё вышел здоровяк и пошёл в нашу сторону. Не знаю, как зовут этого прожжённого боями мужика, но знаю, что для Астора он будет куратором. Вот только молодой наследник думает, что этот мужик станет его чему-то учить, делиться опытом. Как бы не так.

Артюр отправляет с сыном куратора лишь с одной незамысловатой целью. И для меня это очевидно. Должен же кто-то приглядывать за молодым наследником: чтобы тот чего не учудил, не опозорил род или, не дай бог, не возлежал с какой-нибудь простолюдинкой.

Здоровяк низко поклонился перед Артюром и взял чемодан. Хлопнул наследника по спине и спросил:

— Ну, ваше благородие, вы готовы принести пользу роду?!

— Всегда готов! — громко ответил Астор, смотря вверх.

После он посмотрел на меня, кивнул и улыбнулся. Я закрыл глаза и опустил голову вниз, поднял сжатый кулак вверх. Удачи ему. На секунду даже подумал, что буду скучать по единственному настоящему другу. Но нет. Хотя может наши пути ещё и пересекутся, всё-таки он будет «мутить воду» в соседней стране от той, в которую я планирую сбежать.

Астор и его куратор громко со всеми попрощались и отправились к машине. В этот момент какого-то чёрта мой взгляд был направлен на «корму» Шарлоты. Когда понял, что засмотрелся, то встретился с ней взглядом. Она хитро и однозначно улыбнулась, совсем не засмущалась и даже наоборот.