Когда?

– В больнице.

У меня не было выбора. Полиция мешала.

– Они тебя не выпускали?

Да.

– А почему тогда ты не открыл дверь?

Какую дверь?

– Стеклянную!

Сквозь меня будто медленно пропускают ток. Какая стеклянная дверь?

– Ты что, не помнишь? – говорит он. – Мы стояли, а ты был за дверью, и мама плакала.

Я ему никогда не рассказывал про этот сон. Откуда он знает? Нет, нет…

Мы в другом сне. Вот почему голос у меня такой странный.

Я не мог открыть дверь. Не велели открывать. Надо было делать, что велят.

– Я думал, ты с нами не хотел, – говорит Крис. Опускает голову.

Столько ужаса у него в глазах – все эти годы.

Я знаю эту дверь. Она в больнице.

Больше я их не увижу. Я Федр, вот кто я, и меня хотят уничтожить за то, что я говорил Истину.

Все сошлось.

Крис тихо плачет. Плачет, плачет, плачет. Ветер с моря продувает высокие стебли травы, и туман отползает.

– Не плачь, Крис. Плачут только маленькие.