— Ты, наверно, есть хочешь?

— Хм… — Гудвин прислушался к ощущениям. До этого вопроса он совсем не хотел есть, но тут его желудок внезапно обнаружил, что в последний раз употреблял пищу в виде мятных конфеток в гостях у Джерома и было это очень давно. — Пожалуй, хочу.

— Тогда пошли на кухню. — Крис встала и направилась к двери. При слове «кухня» мелкие киберы оставили в покое ноги своей жертвы и, толкаясь, бросились догонять девушку.

Гудвин решил последовать их примеру — кто знает, далеко ли отсюда находится эта самая кухня.

Однако по коридорам блуждать не пришлось, всего метров десять — и он оказался в маленькой комнатке с белым столом и — опять — всего одним стулом, морозильной камерой у стены и даже, совсем как в летних гриль-кафешках Нового Вавилона, открытой плитой для готовки! Если сравнивать с квартирой Гейта, где все кухонные принадлежности ограничивались микроволновкой и небольшим набором посуды, можно было только восхищаться. И даже надеяться на вкусный ужин. Желудок возрадовался и требовательно заурчал.

— Ого! — выразил восхищение Гудвин. — Ты готовишь дома?

Крис одарила его удивленным взглядом из-за полуоткрытой дверцы холодильника:

— А что, у вас обычно готовят на улице?

— Нет…

— Ну и почему ты тогда удивляешься? Что будешь есть: пиццу, бифштекс, фрукты?

«По крайней мере в плане еды жизнь налаживается», — думал Гудвин, откусывая от горячей «маргариты». Биос все меньше походил на Ад, каким его любили описывать проповедники — они уж точно никогда не упоминали о приятной возможности подкрепиться пиццей за одним столом с демоном. Значит — тут Гудвин даже перестал жевать, пораженный масштабами посетившей его мысли, — вся религиозная система Нового Вавилона — вранье? Нет, он вовсе не был фанатичным верующим, но все же полагал, что постулаты, которые вдалбливались с детства жителям города, имеют под собой реальную почву.

Конечно, между мирами есть значительные различия. Тот же пейзаж за окном или киберы, шумно лакающие молоко из мисочки на полу, — такой сюрреалистический образ Гудвин раньше мог представить только в арт-хаусных фильмах, но никак не в жизни.

После ужина он расспросил Крис об элементах мироустройства, особенно впечатливших его с первого взгляда, решив, что на сытый желудок восприятие диковинной информации пойдет проще. Но ответы получились далеко не такими заковыристыми, как предполагал Гудвин. Выяснилось, что пресловутый «дождь» — всего лишь большая система полива, которая, судя по всему, работает здесь нерегулярно и с перебоями. Сеть «лиан» над городом — транспортные пути, по ним, зацепившись специальным зажимом, двигаются либо машины, либо сами местные жители. Растения — та же биомасса, что в Новом Вавилоне высаживается на крыши зданий для очистки воздуха, просто здесь она разнообразнее: от цветов на подоконнике до огромных раскидистых деревьев.

— Ну что, накормила, теперь могу и спать уложить, — улыбнулась Крис.

Такую же присказку Гудвин помнил из детства, то ли из мультика, то ли из книжки… Если даже культурный бэкграунд оказался похожим, можно окончательно и бесповоротно перестать называть этот мир Адом. И наслаждаться его гостеприимством, тем более что предложенная кровать была очень удобной. Гудвин провалился в сон ровно в тот момент, когда его голова коснулась подушки, и отключился — без сновидений и новых свиданий с ЭлБой — до следующего утра.