- Что это? — Вскинула удивленно я бровь, рассматриваю подругу.

— Мама передала, нам на обед. — Примирительный жест с одной стороны порадовал, а с другой огорчил. Если бы Алену не перевели, Филимонова, вряд ли бы обо мне вспомнила. А еще она поверила в то, что я стащила кошелек. Но в силу своего мягкого характера, я решила все же дать шанс Таньке.

— Аппетита нет, — отмахнулась, переводя взгляд на толстяка Андрея, который громко смеялся с шутки Вити. Никто из них, к слову, и глазом не повел в мою сторону сегодня. Будто ничего в субботу не произошло.

— Я была не права, — уселась на стул возле меня Филимонова и снова протянула бананы.

— Это очевидно, — согласилась с чистосердечным признанием подруги. Хотя было ли оно пропитано искренностью, мне понять не удалось.

— Давай, бери банан, и прекращай дуть губы. — Заключила Танька и я потянулась к пакетику с сухофруктами.

Всю неделю Соболев отсутствовал на уроках. И это, сказать по правде, меня волновало. Возможно, ему сильно досталось, возможно, он сейчас в больнице. Меня гложило чувство вины, что преступники остались безнаказанными. А еще, что я поздно пришла на помощь. Все же в тот день мысли были на распутье, и в эти минуты, пока я думала, он получал удар за ударом.

Таньке я ничего не рассказала. Я никому ничего не рассказала. Это была моя тайна, трех придурков с нашего класса, и Кирилла. И она уйдет со мной в могилу, так я решила.

С Филимоновой мы за эту неделю окончательно помирились. Снова ходили вместе на обед, проводили время на переменах. История с кошельком и Аленой от меня отстала. Зато Соболева продолжали обсуждать. Он был темой дня. И многие желали ему гадостей.

В понедельник утром я убежала в школу раньше, оставив завтрак на столе. Мне вдруг подумалось, что сегодня Кирилл точно придет. И он пришел. Выглядел обычно, лицо спокойное, а главное полное отсутствие эмоций, как и всегда.

— Привет, — натянула я улыбку, усаживаясь рядом с ним за парту. В классе еще никого не было, народ подтягивался обычно ближе к восьми.

— Привет, — сухо отозвался он. Что ж, приветствует меня, это уже неплохо.

— Как ты? — Аккуратно поинтересовалась я, наклоняясь вперед, чтобы разглядеть лицо мальчишки. Он явно не ожидал такой реакции, опешил немного и морского цвета глаза расширились, внимательно разглядывая меня.

— Что ты…

— Ой, извини, — тут же отодвинулась, понимая, что слишком открыто, выражаю интерес.

— А кстати, — вспомнила я, вытаскивая из рюкзака олимпийку. Носила ее с собой каждый день, в надежде отдать. А еще боялась, что дома на нее наткнутся родители или Лилька. — Вот, возьми. Спасибо.

— Угу, — кивнул в ответ Соболев, забирая пакет. Мне так хотелось расспросить его о здоровье, о том, как он добрался к себе, о том, рассказал ли семье о драке. Но в реальности нам не удалось поговорить. Пришла Танька и еще пару одноклассниц, а при них мне не хотелось показывать свои эмоции.

4.2

Зимой снега не было, что очень радовало нас с девчонками, но печалило мальчишек. Они не могли устроить атаку снежками или засаду за углом. Но это не говорило, что вели пацаны себя услужливо и по всем нормам этикета. Дергали нас за хвосты, толкали на физре, а иногда происходили драки дневниками. Жутко бесили. Но Соболев был исключением. Он никогда и никого не трогал. Зато трогали его.

Мальчишки пару раз выкидывали книги Кирилла, пинали его рюкзак, а один раз стащили его ботинки после физры. В итоге он домой пошел в летних кроссовках. Со мной он тоже держался холодно. Мы почти не разговорили, только здоровались или прощались. Иногда я подвигала учебник на середину стола, когда видела, что у него своего нет. Но Кирилл старался им не пользоваться. И если честно, я не понимала почему. Может быть, он таил на меня обиду, а может просто старался не привлекать к себе лишнего внимания.