Я киваю в ответ и улыбаюсь, напрочь забывая свой телефон, вибрировавший где-то на дне сумки. Наизусть помню номер настырного абонента и игнорирую тоненький голос совести где-то глубоко в душе. Она, совесть эта, вопит о том, что только такая плохая мать как я могла бросить детей на мужа и смыться на шопинг с подругой. Что не отвечать на его звонки — глупо, а обижаться на попытку себя защитить — по-детски и совершенно, ну вот абсолютно смешно. Но…

Тихо вздохнув, я нервно веду пальцами по краю новой джинсовки. Цепляю ногтями вышитый по ткани узор и говорю «да» на каждый из этих упрёков. Да, глупо обижаться на чужое желание защитить. Да, это очень по-взрослому играть в молчанку и каждый раз сбегать при любом намёке на попытку поговорить. А ещё — это обидно.

Обидно, когда всё успели обсудить и решить без тебя, когда твоё искреннее желание помочь принимают за какую-то блажь и придумывают десятки, сотни отговорок «почему нет» по три раза на дню. А на резонный вопрос, как быть с тем, что охота идёт именно на меня, технично увиливают от разговора.

Просто прячутся за ноутбуком, отговариваясь тем, что срочно надо с документами работать, а тебе, Ирина, надо больше времени с детьми проводить. Ты же соскучилась, верно?

Стоит вспомнить о причине нашей с Потаповом ссоры, я зло фырчу себе под нос и сжимая дрожащие пальцы в кулак. Я многое могу ему простить, много спущу ему с рук, но вот это вот не желание замечать очевидных вещей — нет. По крайне мере не здесь и не сейчас, поэтому легко принимаю приглашение Лёли оставить мужчин на хозяйстве и чуть-чуть покутить. Самую малость.

Пока на карте не закончиться выделенный лимит.

— Выше нос, подруга, — Лёля цепляет меня под локоть и тащит на буксире за собой в следующий магазин. Восторженным ребёнком замирает перед витриной с изящными украшениями из серебра и что-то бормочет себе под нос. Даже не замечает, как я отстают неё на на целый шаг, а после и вовсе сворачиваю в другую сторону. Неспешно бреду без цели вперёд и просто глазею по сторонам, засунув руки в карманы джинсовки.

— Ма-ам, купи! Ну ма-ам!

— Блин, ну ты видела, видела, да?! Это же «BTS»! Ва-а-а, я не думала, что у нас продают тематические босы с ними!

— Говорят, он даже на встречу с ней не пришёл, представляешь? Видела бы ты, какой несчастной она выглядела, и как ржал над ней весь класс!

Тихо фыркаю себе под нос, слушая обрывки чужих разговоров и забавных фраз. И понимаю, что мне здесь нравится. Нравится царившая вокруг суета, пёстрые и шумные фудокрты, яркие ароматы кофейных зерён и сладкий запах попкорна и карамели. Нотки востока из индийской лавки в самом дальнем углу и свежий цветочный флёр из цветочного магазина прямо по курсу. Я сворачиваю налево после него и с удивлением оказываюсь в импровизированной оранжерее прямо посреди торгового центра.

— Тут так тихо… — шепчу себе под нос, устроившись на краешки одной из скамеек. Жалею о том, что у меня нет с собой ни наушников, ни нормального плейлиста в телефоне, но всё же ловлю что-то похожее на дзен, вслушиваясь в шелест листы за спиной и в окружающие меня суету и шум. И вздрагиваю, когда на плечо ложится чья-то чужая ладонь.

— Ирина Геннадьевна, какая… Интересная встреча. Надеюсь, вы меня не забыли?

Я застываю на месте при первых звуках этого голоса. Пытаюсь глубоко и размеренно дышать, но воздух застревает где-то в горле, а мышцы сводит от страха. Я ёжусь от внезапного приступа холода и с трудом удерживаю себя на месте, не срываюсь и не пытаюсь убежать прочь. А после — поворачиваю голову и смотрю на такое знакомое и ненавистное лицо одновременно.

— Здравствуйте… Оксана Витальевна.

Голос надтреснуто хрипит и я сглатываю противный ком в горле, стараясь не вздрагивать и не вжимать голову в плече. Мне инстинктивно хочется сложить руки на груди, закрыться от этой женщины или орать во всё горло, звать на помощь хоть кого-нибудь. Но я не делю ни то, ни другое, ни третье. Я растягиваю губы в улыбке и задаю ничего не значащий вопрос:

— Вы здесь… По делам?

— Можно и так сказать, — Оксана Витальевна коротко хмыкает, усевшись рядом со мной. Смотрит в свой телефон и отправляет кому-то короткое сообщение, а потом говорит, делая вид, что её действительно интересует этот вопрос. — Никогда не знаешь, куда твоя служба приведёт тебя на этот раз. Кстати, где ваши дети? И ваш, с позволения сказать, супруг? Вам не кажется, что для примерной матери и супруги находиться в такой чудесный день в таком интересном месте одной… Как-то не правильно?

Её слова неприятно резонируют где-то внутри. Мне хочется закричать на неё, заставить её замолчать или закрыть уши ладонями. Чтобы не слышать этот ядовитый сарказм проникающий прямо под кожу, выжигающий меня изнутри. Я снова глотаю подступающий к горлу ком и чувствую неприятную тошноту, стоит посмотреть на сидящую рядом женщину. И Она…

Омерзительна. Настолько, насколько вообще может быть омерзителен человек по своей природе.