Дети переглядываются и кивают. Анжела вздыхает и смотрит на часы: уже восемь. Молодая женщина вбегает в свою спальню и начинает искать простыни, не находит, изо всех сил подавляя желание закричать, завопить, разбить что-нибудь. Какой-то широкий ящик стоит под кроватью, она яростно дергает его за ручку. Наконец-то! Детские простыни.
20.20.
Дети уже в постелях, Ив зашел поцеловать их на ночь. Анжела слышит, как они там шепчутся, и пугается, что дети расскажут отцу о ее странном поведении. Надо бы войти, вмешаться. Хотя нет, не стоит.
Анжела изо всех сил старается успокоиться. Подходит к кухонному окну, откуда виден растущий в глубине сада раскидистый куст рододендрона. Сейчас все окутано сумраком. Еще раз убедившись, что из кухни невозможно увидеть, что происходит за кустом, Анжела пользуется отсутствием Ива, чтобы еще раз проверить, все ли на месте. Платок, пузырек с хлороформом, шприц лежат в кармане пальто. Ее чемодан, который должен остаться у тела Люси, уже находится в багажнике машины.
20.30.
Ив спускается вниз. Она с тревогой спрашивает, все ли в порядке. Он кивает, а на ее вопрос о детях отвечает:
— Они устали. Когда я уходил, Макс уже засыпал.
— Хорошо.
— Мне надо с тобой поговорить.
Его голос звучит серьезно, и это заставляет Анжелу опасаться самого худшего. Ее сердце срывается в галоп. Господи! Уже 20.34! О чем он хочет говорить? Только бы разговор не затянулся больше, чем на четверть часа. До исполнения ее плана остается буквально несколько минут, и Анжела чувствует себя на краю пропасти. Ее охватывает тревога, переходящая в панику. А вдруг ей не удастся нейтрализовать Люси, и та успеет подать сигнал тревоги? Она чувствует, что руки и ноги у нее стали ледяными. Только бы Ив не задержал ее слишком долго! Хотя Люси, конечно, ее дождется! Она слишком боится, как бы муж не догадался о чем-нибудь. Ну, успокойся же, успокойся! До сих пор все шло более или менее гладко, а завтра у тебя будет целый день, чтобы освоиться в новой роли.
— Ну что? — шепчет она еле слышно.
— Это будет тебе неприятно, но я не могу делать вид, будто ничего не случилось.
Молодая женщина еле сдерживает глубокий вздох облегчения. Слава богу, ничего страшного, Ив хочет рассказать о приходе Анжелы в мастерскую. Какой он милый, ее муж! Под грубоватой внешностью прячется чистая и честная душа. «Люси» приготовилась слушать.
— Ну, рассказывай, — говорит она тоном, полным участия.
И тут он вываливает ей все: приход ее сестры, его замешательство, ее слишком горячие заигрывания и наконец их сексуальный контакт. Все произошло слишком быстро, он ничего не понял, не успел разобраться, он думал, что…
«Люси» изображает на лице изумление, потом шок и наконец возмущение. Она в ярости, угрожает позвонить Анжеле, она бушует. На самом деле эта маленькая комедия дает ей возможность разрядиться от накопившегося за вечер напряжения. Ее нервы подверглись серьезному испытанию, и она с удовольствием пользуется создавшейся ситуацией, чтобы дать себе волю. Набирает на мобильнике номер и тут же сбрасывает его. И снова, в который раз, смотрит на часы: 20.57.
Сердце опять начинает бешеную гонку. Люси уже, наверное, там, за кустом! Анжела падает на диван и разражается рыданиями. Ив неловко пытается ее утешить, искренне просит простить его: он не сможет играть комедию и, встречаясь с Анжелой, делать вид, будто ничего не произошло. «Люси» входит в его положение, она готова простить.
Все заканчивается как нельзя лучше: под предлогом того, что ей необходимо побыть одной, она собирается выйти в сад. Муж все понимает. Спрашивает, не хочет ли она, чтобы он пошел с ней. Нежным взглядом «Люси» благодарит его, но все же отказывается: пережить предательство сестры она постарается без посторонней помощи.
Анжела выходит в кухню, дверь из которой ведет в сад. Сердце в груди бьется тяжелыми толчками, отдаваясь в висках, в горле пересохло, пальцы рук как будто онемели. Инстинктивно она сжимает и разжимает кулаки. Начинает кружиться голова, она останавливается посередине кухни и, не дойдя до двери, опирается о кухонный стол. Стараясь прийти в себя, закрывает глаза.
— Все ли в порядке, дорогая? — с тревогой осведомляется Ив. — Может, мне все же пойти с тобой?