И предстоящий рабочий день радовал Карла. Друг Фридрих сумел выпросить его себе в помощники в мастерскую при местной кузнице. Фридрих хоть сам не ремонтник, он служил заместителем командира пехотного штурмового отделения, но до войны работал на сталелитейном заводе и в слесарном деле знал толк. А сам он когда-то, ещё школьником, подрабатывал в автомастерской. Да многие из камрадов имеют опыт работы с железками. Германия — индустриальная страна.

Приём на работу прошёл мгновенно. Фридриху хватило одного ответа на его простой вопрос:

— Паять умеешь?

— Яволь! — такой опыт у Карла имелся.

До кузницы краем деревни, они проходили мимо огородов, их довёл один из конвойных автоматчиков. Весёлый парень отворяет неказистую дощатую дверцу и кричит внутрь.

— Михеич, принимай германский пролетариат!

— Михейтч, это кузнец. Он здесь главный, — поясняет Фридрих Карлу.

— Гутен таг, Михейтч, — здоровается с широкоплечим невысоким мужчиной с мощными руками Фридрих. Карл повторяет приветствие и сразу решает, что кузнец им не рад.

— Он с утра всегда такой, — поясняет Фридрих и добавляет, — да и не с утра тоже…

Конвойный уходит, Карл задумчиво провожает его взглядом. В окошко видно, как солдат удаляется.

— Он что, охранять нас не будет?

— Будет, — бросает Фридрих. — Вокруг деревни посты стоят. Не сбежишь, если надумал.

Да и куда бежать, если подумать. Ходили такие разговоры, когда к ним стала приближаться канонада. И быстро увяли, когда грохот пушек и разрывы авиабомб стал постепенно удаляться. Окончательно надежду погасил каптенармус Фриц, как самый информированный из них. Он обратил внимание камрадов на то, что канонада смещается на юго-восток очень медленно, иногда по сутки-двое грохочет с одного места.

— Что это значит, камрады? — вопрошал Фриц. — А то и значит, что русские каким-то образом лишили нашего Гудериана звания «быстроходный». Наши не наступают, а выгрызают землю у русских. Наверное, это даже хорошо. А то получится, как в прошлый раз.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил недовольно кто-то. Последний намёк многим был неприятен. Большая часть камрадов была из 18-ой дивизии панцерваффе. На данный момент дивизия уже была вычеркнута из числа действующих соединений вермахта, но об этом никто не знал.

— Очевидный факт, камрады, — Фриц слегка вскидывает вверх ладони. — Если наши ударят сюда, то русские, спокойно и не торопясь, уведут нас вглубь территории. И местное хозяйство эвакуируют, скотину точно угонят. Русские говорят, что Гудериан в самые удачные дни продвигается не больше, чем на пять километров.

Аргумент. Они, даже нагрузившись скарбом, легко сделают за сутки не меньше двадцати километров. А если машину или хотя бы телеги в помощь дадут, то и сорок будет по силам. И то, что канонада уходит в сторону от них, они сами слышат.

Работать Карлу понравилось. С фермы, которая летом находится в лесу, им принесли кучу дырявых железных вёдер. Не эмалированных, оцинкованных. Такие вёдра со временем всё-таки ржавеют, цинковое покрытие не вечное, и первым делом щели появляются в месте стыка дна и боковины.

— Это паять? — с сомнением оглядывает железную рухлядь Карл.

— Найн, — Фридрих приступает к работе, параллельно обучая приятеля. — Русская методика реанимации хлама.