Мысль не покидала меня весь день, и всю дорогу домой. В конце концов, это была довольно важная тема, по крайней мере, для меня: надвигающийся конец всего того что было Мной, и Я совершенно беспомощен, чтобы остановить это. Я едва осознавал трафик час-пика и едва ли заметил то, как каким-то образом добрался до дома, видимо на автопилоте. Я уверен, множество вещей произошло с момента моего прибытия-возможно, я как-то взаимодействовал с семьёй, и ел какую-то еду, а затем спустя час или около того, я обнаружил себя сидящим на диване и смотрящим ТВ. Но я не мог вспомнить, что именно я делал до этого, даже Лили-Энн. Весь мой разум был сфокусирован на той ужасной мысле: Декстер Обречён, и не было никакого пространства для маневра.

Я пошел спать, мой мозг всё ещё кружился, и мне как-то удалось поспасть пару часов. Но мне еще сложнее было поддерживать мою маску веселья и придурковатости на следующий день на работе. На самом деле ничего плохого не произошло; никто не выстрелил в меня или попытался заковать меня в наручники, но я всё ещё чувствовал холодное дыхание на моем затылке. В любой момент мой Туманный Друг может решить, что пришло время прекратить колебаться и Снизить Себестоимость Декстера, и здесь я работал в логове льва, единственном месте, где с такой лёгкостью можно надеть наручники на мои запястья и отвести меня к Олд Спарки.

Но день тянулся, и никто не пришёл за мной. За ним последовал следующий день, как и должно быть, и до сих пор не было воя гончих собак на расстоянии, ни тяжёлого стука в дверь, ни звона цепей в зале. Всё вокруг меня оставалось отличным, невыносимо нормальным, независимо от того, как пристально смотрел я вокруг себя в замешательстве, замаскированном маской.

Это было бы естественно ожидать, что в любой момент меня могут повязать, возможно, даже под предводительством полного энтузиазма Сержанта Доукса, но даже он не проявлял никаких признаков наступления, и не было никаких повторных зловещих случайных встреч с того самого момента, когда я обнаружил его за моим компьютером. Я видел его смотрящим на меня на расстоянии раз или два раза, и у меня были моменты паранойи, когда я был точно уверен, что он знал-но не делал ничего, только наблюдал за мной своим обыкновенным ядовитым взглядом, как и всегда, который был не более чем радиационный фон. Даже Камилла Фигг воздерживалась от повторных пролитий кофе на меня. Фактически, на протяжении нескольких долгих и утомительных дней, я не врезался в Камиллу вообще. Я подслушал, как Винс подкалывает её насчёт её нового бой-френда, и она вспыхивала своим ярко-красным цветом, когда он упоминал об этом, и это казалось, было правдой. Ничто из этого не интересовало меня, но, по крайней мере, она не подкрадывалась ко мне с опасными напитками.

Но кто-то на самом деле подкрадывался ко мне, и я чувствовал, как он кружился рядом, оставаясь по ветру, но всё ближе подбирался ко мне. И всё же, я ничего не видел, я ничего не слышал, я не нашёл никаких доказательств того, что там вообще есть кого видеть или слышать, не было никаких признаков что кто-нибудь на работе или дома проявляет какой-либо зловещий интерес ко мне вообще. Все остальные продолжали относиться ко мне с тем же самым случайным пренебрежением, с каким относились всегда, совершенно не обращая внимания на моё глубокое беспокойство. Все мои коллеги и члены семьи казалось, на удивление досадно довольны. В самом деле, счастье расцветает вокруг меня подобно цветам весной; но не было никакой радости в Мадвилле, на Могучего Декстера собираются напасть, и я знал это. Тяжёлая поступь Армагеддона на цыпочках кралась позади меня и в любой момент они врежутся в мой позвоночник и всё будет кончено.

Но это прописанная истина жизни, это не зависит от того, насколько сильно мы страдаем, никто кроме нас самих не позаботится о себе-короче говоря, никто даже не замечает. И таким образом даже притом, что я проводил всё своё время, ожидая своего внезапного конца, жизнь вокруг шла своим чередом, и как бы ткнула меня носом в мои собственные страдания, жизнь, казалось, стала очень весела для всех, кроме меня. Все остальные в Майами внезапно и загадочно заполонялись хорошим настроением. Даже мой брат, Брайан, казался заражённым ужасным бредовым весельем, которым были заражена вся остальная часть города. Я знал это, поскольку когда я вернулся домой в третью ночь после чтения «Теневогоблога», машина Брайана была припаркована перед домом, а сам он ждал меня внутри, на диване.

“Привет, братец”, - сказал он, сверкнув мне своей ужасной фальшивой улыбкой.

На мгновение, присутствие Брайана не имело смысла, поскольку обычно он приходил к нам на ужин каждый вечер пятницы, а сейчас он был здесь на моём диване ночью в четверг. И мой сильно повреждённый психический процесс был настолько занят мыслями о моей Тени, я не мог вполне понять то, что Брайан на самом деле был здесь, и я просто моргал на него глупо несколько секунд.

“Сегодня не пятница”, - наконец выпалил я, что показалось мне почти логичным, но, видимо, он счёт это забавным, потому что его улыбка стала шире в два раза.

"Совершенно верно", - сказал он, но прежде, чем он мог бы продолжить, ворвалась Рита с Лили Энн в одной руке и сжимаемым продуктовым мешком в другой.