– Хорошо. Найдите мне каких-нибудь бродяг.

Самолюбие Чарли Уиба пострадает. Он ведь специально предупредил, чтобы не было людей с улицы: это слишком рискованно. Он должен был поддерживать стандарты высокомерия и дендизма, но у дьякона Джонсона не было времени. До исцеления оставалось несколько часов.

Шофер лимузина отвез его на бесхозную часть пляжа форта Лодердейл, известную, как «Полоска». У всех бродяг, которых они там встретили, были выцветшие от солнца волосы и слишком здоровый загар.

– Выглядят чересчур здоровыми, – решил дьякон Джонсон.

– Есть кухня, где кормят бесплатным супом на Бульваре Восхода, – сказал шофер.

– Попробуем.

Дьякон Джонсон убедился, что шофер был прав в отношении кухни: от стены до стены пьяные, одутловатые, беззубые, с жирными волосами бродяги, самые заскорузлые из закорузлых. Некоторые были так истощены, что им не помог бы никакой грим: придать им презентабельный вид для предстоящего шоу было бы невозможно. Хуже всего было то, что большинство из них страдало от похмелья, и это мешало им понять предложение дьякона Джонсона во всех деталях. То, что касалось вопроса о деньгах, они понимали достаточно хорошо, что же касалось необходимости одеться и отрепетировать свое выступление, тут была полная расплывчатость.

– Это же телевидение, поймите, ради Бога, – умолял их дьякон Джонсон.

Они только улыбались и почесывались.

Отчаявшись, дьякон Джонсон выбрал тощего бродягу по имени Клу, сидевшего в кресле на колесиках. Шофер посадил Клу на заднее сиденье лимузина и, сложив его кресло на колесах, спрятал его в багажник.

По мере продвижения к Озерам у дьякона Джонсона стали возникать сомнения:

– Ты уверен, что сможешь подняться?

– А то!

– По команде.

– А то!

На лице Клу появилась шкодливая улыбка, вызвавшая удивление дьякона Джонсона.

– А что с твоими ногами? – спросил он.

– Ни черта, – ответил Клу.

– Тогда почему ты в кресле на колесах?

– Обменялся, – сказал Клу. – Заполучил его за три жестянки пива и шерстяной носок. Думаю это выгодная сделка.