Для меня не было критичным узнать, что есть в конечном счете «астрал», потому и не расстроился, когда не отыскал ясный вразумительный ответ. В подобных вопросах я был сторонником подхода, что знания человеку открываются тогда, когда он к ним подготовлен. Пока, стало быть, мне знать не положено. Сегодняшняя вылазка и так многое изменила в моем мировоззрении и если я вернусь, а я себя убеждал в том, что вернусь всенепременно, то почитаю о тонком мире, чтобы узнать больше.

Я рассмотрел листок, к которому прикладывал свою ладонь. Исписан разноцветными буквами. Некоторые строчки ярко горят. Алфавит русский. Я узнавал каждую закорючку, но они не складывались в осмысленные понятия. Мешанина из гласных и согласных. Зато на уровне чувств я превосходно знал о чем речь — прочитывая какое-либо из слов, я мгновенно ощущал внутри как моя душа (а что еще может быть, когда у меня даже тела нет?) откликалась теми или иными эмоциями. От фразы к фразе, менялись и ощущения.

— Что это такое? — я взглядом показал новому знакомому, что имею в виду.

— Это… лист заказов, — я понял, что ему снова пришлось обратиться к своему банку данных, чтобы найти для меня адекватное соответствие. — Тебе нужно расслабиться, чтобы вернуться домой. Я подобрал для тебя психо… э… комбинацию… э…напиток (он обрадовался, что сумел подобрать удачное слово). Я сделал заказ, а ты за него рассчитался.

Выходит, я не ошибся, когда для себя определил место, где мы сейчас сидели, как внеземной бар.

— Ты заказал мне коктейль?

— Что-то вроде того, — уклончиво ответил парень.

— А как я за него рассчитался?

— Ты приложил свою руку и отдал эквивалентное количество энергии за наши коктейли.

Я почувствовал досаду, что меня использовали без ведома. Кто-то будет пить коктейль, фактически подвампирив у меня энергии. Никакого упадка сил, как описывают в книжках об энергетических вампирах, я не чувствовал и об отданном не сожалел. Но раздражало, что меня употребили, не спросив, желаю ли я того. А более расстроило, что я проникся некоторым доверием к новому знакомому, а он им злоупотребил.

— Для тебя это сущий пустяк, — уловил движение моих мыслей иномирец, — а у меня перед воплощением каждый квант силы на учете. К тому же я помогаю тебе вернуться на Землю.

— Неужели? — возмутился я. — Тогда помогай реально, а не таскай меня по кабакам!

Парень посерьезнел, засветился сине-зеленым. А я пережил неприятный момент: испугался, что он встанет сейчас из-за стола и уйдет, и останусь я невесть где совсем один.

Дернуло же меня за язык права качать. Было бы из-за чего! Возможно, он заранее прочитал в моих мыслях, что я не буду возражать об оплате…

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — попробовал я исправить ситуацию. — Я даже имени твоего не знаю… Меня, кстати, зовут Дмитрий. Дима.

Я протянул руку. Мы обменялись рукопожатием. Ощущения такие же, как здороваешься с обычным человеком с той лишь разницей, что оба приветствующих в момент соприкосновения вспыхивают как электрические лампочки.

— Давно не пожимал людям руки, — улыбнулся иномирец. Ритуал явно был ему приятен. Любопытно: что оно для него? Мне пришло на ум сравнение: воспоминание почти забытого вкуса любимых конфет.

— Можешь звать меня Стивен. — представился сосед по столику.

— Так ты американец?! — я не смог сдержать удивление. Мы общались с ним свободно — я был уверен, что общаюсь с соотечественником. Вернее, у меня ни разу не возник вопрос, родной ли для него русский язык. Я и в предположениях не держал, что он может оказаться иностранцем. Хотя, почему бы и нет? В тонком мире языковых барьеров (как и многих других) не существует.

— Нет. Я еще не жил на Земле, бывал несколько раз. А Стивеном звали одного знакомого мне человека. Он жил в Америке, штат Орегон. Можешь, если тебе удобно, называть меня его именем. Так вот, что касается твоего возвращения…