– Душа Клементины свободна, как никогда не было свободно ее тело, – ответил рыцарь.

– Она помогла спасти ребенка, правда?

– Это ты спас ребенка, брат мой. Спас его и меня.

– Хозяин? Можно вас кое о чем попросить?

– Можно. Ты никогда ни о чем не просил.

– Не убивайте Эрви.

Глаза Грегуара были ясными, как серебряное зеркало.

Матиас заморгал. Потом он кивнул, и его слуга закрыл глаза.

– Гуго, ты у нас самый крепкий. Прыгай на берег и держи лодку, – приказал иоаннит.

Он шагнул в ялик и устроил Грегуара на дне, между ребрами обшивки. После этого рыцарь махнул Мышкам, по очереди посадил сестер в лодку и позвал Юсти. Гуго потянул поляка за здоровую руку, и тот поморщился от боли, но не стал протестовать. Тангейзер помог ему спуститься и усадил рядом с остальными. Скамьи для гребцов остались пустыми. Госпитальер выбрался на причал.

– Ты умеешь грести, Гуго? – спросил он.

– Нет, – развел руками мальчик.

– Тогда помоги Паскаль принести растопку. Тащите сюда весь стол.

– Скорее это Паскаль будет помогать мне, – фыркнул Гуго.

– У тебя на шее жалованье за сорок лет службы, – напомнил ему Матиас. – Давай.

Подобрав весла и мечи, Тангейзер прыгнул на баржу с углем. Костер был разложен идеально – даже Эрви, с кормы осматривавший дело своих рук, не нашел ни единого изъяна. Между верхними мешками он оставил щели шириной в ладонь, чтобы усилить тягу. Рыцарь уловил слабый ветерок, дувший поперек реки.

– Эрви, когда я куплю Лувр и превращу его в бордель, то найму тебя штукатурить стены, – пообещал он своему помощнику.

– Достойнее работника вы не найдете, сударь, особенно для такой большой работы, хотя, судя по слухам, особой переделки там не потребуется, – ответил штукатур.

– А теперь я хочу, чтобы ты построил редут вот здесь, справа от румпеля, – вернулся к делу иоаннит.

– Что-то вроде стены, сударь?