– Этот товар может стоить неплохих денег, сударь, – заметил Эрви.

Матиас смерил штукатура взглядом и покачал головой:

– Эрви, я хочу поручить тебе работу.

– С превеликим удовольствием, сударь.

Иоаннит принялся объяснять ему, помогая себе жестами:

– Возьми два мешка с заднего ряда и высыпь на носу баржи и посередине. Распредели уголь ровным рыхлым слоем толщиной с ладонь. Этого хватит, чтобы покрыть верх примерно шести мешков вдоль всей баржи. Понимаешь?

– Я бы лучше справился, если бы знал, что вы собираетесь делать, сударь.

– Я собираюсь поджечь баржу.

– Всё, можете больше не объяснять, сударь. Испортить чужой товар, чтобы твой поднялся в цене. Она будет гореть весь день!

– За труды возьми один из тех кошельков.

– Вы очень щедры, сударь, но прошу прощения, какой?

Госпитальер подумал, что явно переоценил его умственные способности.

– Самый тяжелый, – решил он.

Подхватив спонтон, рыцарь повел Клементину в ближайший сад. Мальчики были слишком измучены болью и обессилены, чтобы заметить его уход. Остановив лошадь, Тангейзер отступил и взял пику коротким хватом, через плечо. Старая серая кобыла скосила на него свой большой глаз.

– Ты заслужила лучшую жизнь и лучшую смерть, но в этом ты не одинока, – сказал ей иоаннит.

Клементину, похоже, удовлетворила эта прощальная речь. Она отвернулась.

Матиас проткнул ей верхнюю часть шеи под челюстью и почувствовал, как лезвие скользнуло по позвоночнику. Потом он резко опустил древко под руку и налег на него всем телом, рассекая горло. Кобыла покачнулась, ее передние ноги подогнулись, и она упала набок. Госпитальер успел отскочить назад. Кровь собралась у его сапог. Глаза лошади закатились, грудь стала лихорадочно вздыматься в попытке набрать воздух в легкие. Звуки, которые она издавала, были почти не слышны. Тангейзер вытер спонтон о ее покрытую шрамами, подергивающуюся шкуру, отвернулся и пошел прочь, оставив животное умирать.

Вернувшись к причалу, он прыгнул в ялик, пропахший рыбой и дегтем. Кто-то из ополченцев знал, как выбирать надежное судно. Это был превосходный ялик пятнадцати футов в длину и четырех с половиной в ширину, с плавными обводами. Длинная нок-рея с мачтой и треугольный парус, с которым Матиас умел управляться. Весь такелаж легко ставится и снимается для прохода под мостами. Багор. Два фонаря. Иоаннит подобрал три меча и бросил их на причал, а четвертый и ножи сунул под скамью рулевого. Сундучок он открывать не стал. Проверил руль. Надежное судно на реке и на море.

Затем Тангейзер выбрался на причал и заглянул в маленькую лодку. Там нашлись два весла и фонарь. Он задул фонарь и бросил всё к мечам на причале.

Гриманд стоял в той же позе, нагнувшись и стиснув пальцами бедра. Если бы не кровь, стекавшая по его рубашке и переливавшаяся через края сапог, гиганта можно было бы принять за каменного идола из какого-то древнего мифа.