– Ты пошла посмотреть, – подсказываю ей. – Посмотрела?
– Да, я быстренько так. Одной ногой тут, другой – там.
– Чего видела? – беспечным тоном спрашиваю у неё.
– Ничего интересного, – отмахивается она. – Поехали, здесь нет
Ангелина проходит мимо меня, и я не выдерживаю. Резко хватаю её за плечи, прижимая к стене, и фиксирую так, чтобы даже не подумала рыпаться.
– Власова, ты выбрала крайне неподходящее время для секретиков. – шиплю ей в лицо сквозь сжатые зубы. – Ты знаешь, миндальничать я не буду ни с кем. Мне нужно найти дочь, и я не в том состоянии, чтобы размышлять, кому я могу доверять, а кому нет!
– Отпусти, болван! – пытается вырваться Ангелина, но я лишь усиливаю хватку на её шее.
Женщина хрипит, оказывая сопротивление, но, очевидно, всё же понимает, что никаких споров терпеть я не намерен.
– Я нашла его дом. Ещё один. – сипит моя бывшая, и я мгновенно отпускаю её.
Она растирает шею, делая частые глубокие вдохи. Я терпеливо жду.
– Я пошла посмотреть, что тут такого особенного. Нашла пустышку около одной из дверей, – Геля аккуратно извлекает из кармана пакет и протягивает мне. – Уверена, экспертиза покажет, что это Сонина. Да и без экспертизы ясно, других-то детей в доме не держали.
Я разглядываю крошечную соску – ту самую соску, которую покупал для своей малышки! – и тяжело сглатываю.
– Она… была там? В том доме?
Ангелина разочарованно вздыхает:
– Нет. Я вынюхивала несколько часов, осмотрела всё. Он возвращался и уходил дважды. Мне пришлось прятаться.
– Ты видела его?
– Нет. Всё, что у меня есть, это несколько снимков, но там не видно лица. Всё тот же чёрный балахон, капюшон. Девочки с ним не было. Но в доме остались следы ребёнка. Я всё сняла.
– Отведи меня туда.
– Не надо, Власов. Я вернусь завтра и попробую что-нибудь выяснить. Возможно, ему кто-то позвонит…
– Ангелин, отведи меня туда, – прошу повторно. Она отрицательно качает головой. – Я сам найду, ты же знаешь…