— Да тьфу и растереть. Пошли, — поднялся я.

Втроём, конечно, было бы удобнее. Я хоть и герой по жизни, но неоправданного риска не люблю. Хороший герой — живой герой, такое моё мнение. Впрочем, Земляна права. Мы вдвоём с Захаром тогда, помнится, больше пяти русалок положили. А сейчас у нас преимущество будет — Земляна-то поопытней Захара.

Мы двинулись к объекту. На подходе разделились. Марфа в одном исподнем двинулась налево, к реке.

— Осторожней там, — сказал я, — под колесом.

Кивнув, Марфа скользнула в воду — только её и видели. Интересно, она не забыла о том, что до следующего лета дышать под водой не может? Забудет — потонет… Станет русалкой… Н-да, блин, дикая природа Поречья удивительна. Николай Дроздов бы в восторг пришёл.

— «Осторожней там», — передразнила Земляна. — Что, тоже на красивые зелёные глазки запал?

— Никогда. Ты же знаешь, моё сердце принадлежит охоте.

— То-то же.

Вблизи мельницы стало слышно, что веселье там продолжается. Мельник утомился предаваться непотребствам и вернулся к культурной программе. Русалки с удовольствием составляли ему компанию. То и дело слышались бульканье наливаемой жидкости и взрывы смеха.

Мы подошли к двери, переглянулись, держа в руках мечи. Земляна кивнула. Я рванул дверь на себя — оказалось незаперто.

Вломились мы, как опытные ОМОНовцы, у дверей застывать не стали. Я, на ходу сканируя обстановку, рванул к самому главному, потому что максимально непонятному врагу — мельнику. Он сидел на скамье, возле стола, который стоял под трубой, из которой должна была сыпаться мука. При виде нас вскочил, толкнул стол, разлил пойло — вино или пиво — которым накачивался вместе с русалками.

— Что такое⁈ — взревел мельник.

Русалки подняли визг, переходящий в шипение. Бросились в атаку. Вот удивительно, всё-таки — только что были красивые девки, топлесс, и тут же превратились в таких жутких образин, что нахрен бы этот топлесс сдался.

Одна русалка кинулась на меня, преграждая путь к мельнику. Я рубанул её мечом, заранее подсветив его, для верности. Защититься самоотверженная русалка не успела, и лезвие рассекло её фактически пополам. Меня ударило разрядом.

Я краешком сознания отметил, что три родии, а сам уже рвался на мельника. Который, падла такая, быстро пришёл в себя. Он попятился, выделывая перед собой пальцами какие-то вензеля и что-то нашёптывая. Колдовством занялся. Нашёл время!

— Руки по швам! — заорал я.