— Какой светомузыки? — Спросил я хрипловато.

Язык слушался плохо, и мне казалось, будто он стал чужим.

— Свет из глаз, рта, — обеспокоенно заглянула мне в глаза Тома, — словно бы мана рвалась из тебя наружу.

— Причем в такой концентрации, — кивнула Пелагея, — что ее можно было увидеть невооруженным глазом.

— Мы все почувствовали, — согласился Виктор, — как скакнул ее уровень в помещении. Чародейская душа быстро среагировала на такой наплыв магической силы.

— Угу, — прозвучал голос Светы, — на мгновение мне показалось, что я плеваться огнем начну, так сильна была концентрация.

Пелагея заглянула мне в один глаз, потом во второй, послушала сердце, прильнув к груди.

— Да. Ты был словно батарейкой для магии, — задумчиво проговорила Пелагея, — вернее, даже ее источником.

Я с трудом поднялся, принял сидячее положение. Как я узнал позже, во время битвы с Шепчущим, мое тело, находясь в реальном мире пережило многократные конвульсии. Мышцы сокращались так, что если бы не усилия девочек, а особенно Пелагеи, я бы точно получил физические повреждения. Правда, была пара душевных травм, но, по словам Светы, они исчезли так же внезапно, как появились.

— Тебе нужно время, чтобы восстановиться. Не делай резких движений, — проговорила медичка.

— Мы победили, — улыбнулся я, когда сел на кровать, — я был прав. Сновидец правда приходил в нигде за Катей, но я отбил атаку. И…

Я хотел было попробовать взаимодействовать с маной так же, как в нигде, без заклинаний и проводников, но быстро понял, что не могу. Словно здесь, в этом мире магия, которую стала излучать Катя, просто не действовала.

Что это было? Раньше я никогда не чувствовал подобного эффекта, а Катя никогда не проявляла таких способностей. Сновидец назвал ее «батарейкой для магии». А его мысли, что я помнил про источник… все это было крайне странно.

— И? — Заглянула мне в глаза Тома, — что «И»?

— Мне бы перекусить, — проговорил я, игнорируя ее вопрос.

Чтобы прийти в себя мне потребовалась неделя. Бой в нигде оказался гораздо более разрушительным для моего тела, чем я думал. Первые сутки я просто провалился в сон без снов. Следующие — лежал в какой-то полудреме. И только на третий день смог встать с кровати.

— Что ты здесь делаешь, Игнат? — Выглянула Света из холодильника.

— А? Что? — Улыбнулся я, — Ты сначала прожуй, потом говори.

Девушка смешно поживала то, что только что выхватила с полки, и с трудом проглотила. Прокашлялась.

— Я проголодался. Хочу позавтракать, — сказал я.