— Я имею в виду вас — сказал Асланов. — Наш фонд предлагает вам попытаться расшифровать рукопись Камиллы Анежской и готов обеспечить очень достойные условия. Возьметесь?

«Ну что ж, подумал Чехович. На очень достойных условиях и с учетом «вновь открывшихся обстоятельств» и возможностей…

— Хорошо, — сказал он, — давайте попробуем.

— Вот и отлично! — оживился миллиардер. — И в случае успеха, знаменитая древняя рукопись, расшифрованная российским ученым, будет храниться в России.

«Репетирует свою торжественную речь при вручении рукописи Эрмитажу» — подумал Чехович.

Асланов тем временем обошел стол, вынул из его ящика какие-то бумаги и положил их перед своим новым сотрудником.

— Это — проект договора, — сказал он. Можете взять его с собой, внимательно изучите, если что, внесите свои пожелания и замечания и передайте Анне Львовне. Связь со мной будете держать через нее. Он снова потряс колокольчиком, и обращаясь к вошедшей секретарше, сказал:

— Анна Львовна, Эдвард Брониславович через пару дней вам позвонит и принесет свои замечания. Я вас попрошу переслать их мне, и после согласования оформить уже окончательный вариант договора.

— Хорошо, — сказала она, едва улыбнувшись — и снова скрылась за своей дверцей. «Просто ниндзя какая-то» — подумал Эдвард.

— Запишите телефон, — сказал Асланов, и продиктовал городской номер. Чехович достал смартфон и записал.

Да, и еще одно, — сказал хозяин офиса, когда гость уже открывал дверь. — Эдвард Брониславович, мне придется объявить конкурс на расшифровку рукописи — ну, вы же знаете, у нас все принято делать через тендеры. Так что, официально вы будете работать, как участник конкурса, не удивляйтесь. Но фактически единственный документ, который имеет значение для нас с вами — это договор.

Чехович пожал плечами:

— Ради бога.

— Ну, и последнее. Я надеюсь, что этот наш разговор останется между нами.

— Я тоже — улыбнулся Эдвард.

Вся эта история была бы совершенно очевидной мистификацией, если бы не одно «но» — думал он по дороге домой. В отличие от рукописи Войнича, автор этого манускрипта был хорошо известен. Камилла была ученицей немецкого теолога Иоганна Киршнера и в 1389-м году написала трактат «О будущем», который вызвал большое недовольство католической церкви, но сделал ее известной. Видимо, испугавшись последствий, она и решила «спрятаться» в монастыре, рассматривая его исключительно как «крышу», убежище, место где удобно скрыться, чтобы не привлекать к себе внимания. Представить такого человека автором исторического розыгрыша, мистификации было очень трудно.

Оставался еще один «глухой» вариант, а именно — что рукопись зашифрована таким шифром, который не поддается расшифровке. Например, с помощью книги, которая известна только отправителю и получателю послания.

Подумав, Чехович исключил и его — и тоже из-за личности автора. Совершенно очевидно, что манускрипт был адресован не одному человеку, и даже не «группе лиц» — монахиня явно хотела сообщить что-то «городу и миру», а значит, документ расшифровывается, просто должен существовать ключик к шифру. Почему никому из уважаемых людей не удалось его найти — это уже другой вопрос.

«Что ж, мне предстоит действительно интересная практика — подумал Эдвард, — а Барбароссе теперь придется подружиться с Надеждой Александровной». Он не стал вносить в договор никаких замечаний. Сумма стояла такая, что грешно спорить, кроме нее предусматривалась постоянная зарплата в течение полугода, в случае необходимости — возможность продления. Что не было предусмотрено, так это текущие расходы, — а они предстояли не маленькие. Но мелочиться Эдвард не стал.

Отправляться в средневековье — хуже, чем в тыл врага.