Тимофей посмотрел по сторонам. У каждого ученика на столе лежало по три тетрадки. На одной было написано: «Теория», на второй «Практика». Третья тетрадка имела двойное обозначение «Работа над ошибками» и «Словарь». Камила и Тимофей переглянулись, после чего вытащили из рюкзаков ещё по две чистые тетради. Благо они взяли их с запасом.

Увидев, что новые ученики быстро сориентировались, учитель одобрительно кивнул.

– Ещё одна мегапопулярная ошибка, – продолжал Игнат с усмешкой. – Иван Калита – отец Дмитрия Донского. Некоторые из вас так и написали в последней работе, ага. Да, вроде, логично. Один – Иван, другой – Иванович. И всё бы ничего, только один помер в 1340 году, а другой родился в 1350-ом. Через десять лет. Бред?

– Бред… – согласился Вова. – Я написал «Иван Калита», да. Запутался…

– А всё дело в том, братцы, что там затесались ещё два князя. Кто такие?

Руку подняла Арина Федотова.

– Князь Иван Иванович был отцом Донского. Это же элементарно.

– Молодец, Арина, – учитель приободрил девочку одобрительным кивком. – Для тебя-то, может, и элементарно. А половина класса о нём напрочь забыла. Ну ничего, повторение – мать учения. В этот период у нас правило два князя. Один – Симеон Гордый, он правил до 1353 года.

Учитель написал имя князя на доске.

– А потом правил его брат Иван II, сын Ивана Калиты. Только он у нас широко известен не как Иван Второй, а как Иван Красный…

Урок продолжался.

Тимофей и Камила внимательно слушали и записывали всё, что говорил учитель. Урок был насыщенным и интересным. Игнат постоянно прерывал лекцию, чтобы обратиться к классу с вопросом или комментарием. Дети отвечали, иногда невпопад, иногда разумно и здраво.

Казалось, что этот урок будет идти бесконечно. Но тут прозвенел звонок.

– Ну что, братцы? До встречи через три урока, на обществознании, – с этими словами учитель отпустил класс. – Ах, да. Новеньких попрошу задержаться.

– А вас, Штирлиц, попрошу остаться, – хихикнул Егор Григорьев, уходя.

Класс вышел за дверь весёлой шумной толпой. Игнат проводил их с улыбкой. Но едва за спиной последнего ребёнка закрылась дверь, как учитель повернулся к новеньким.

– Значит так, слушаем меня внимательно. Никаких поблажек вам не будет, даже не надейтесь. С сегодняшнего дня вы – полноправные ученики седьмого Г. Ни дня на раскачку. Это раз. На зачёте я всех буду спрашивать одинаково. Поняли? Не ответите – пеняйте на себя. Это два.

«Ага. Одинаково, – пронеслось в голове Тимофея. – Меня он в пятницу гонял, как сидорову козу».

– И третье. В нашей школе проблемы решаются не кулаками, а словами.

С этими словам Игнатий Михайлович бросил многозначительный взгляд на ссадину, красовавшуюся на щеке Камилы.