И тут меня внезапно озарило. Перемычкин специально все подстроил, чтобы Китова из равновесия вывести! Но это значит…

Тут же припомнились вкусные шоколадные конфеты в коробке в форме сердца, которые нашла Настя у себя в сумке на 14 февраля. Мы тогда долго не могли решить от кого они — симпатизировали-то Насте многие, а теперь я почему-то была уверена, что это Серега постарался.

Хмыкнув, я уставилась на парочку бодро шагающую впереди меня. Ну, Китов… второе дыхание у Настьки открыл.

Где б мне тоже такого "принца" взять?

Одноклассников мы быстро догнали и на школьный двор ввалились уже дружной толпой. Расставаться не хотелось, но все еще моросящий дождь и давно спустившийся на улицы города вечер не располагали к долгим прощаниям. Так что погалтев немного, мы распрощались и расползлись в разные стороны. Уверенная, что Серега и без меня доставит Настю до квартиры, я спокойно направилась домой, вполне довольная окончанием похода.

Усталая, грязная и мокрая, наверняка похожая на облезлую бездомную кошку я оказалась возле родного подъезда. Скинув с плеч тяжеленный рюкзак, закопалась в его недра, пытаясь отыскать ключ. Нашла! Дверь приветливо пиликнула, приглашая меня внутрь и я не стала упрямиться — с готовностью шагнула в подъездный полумрак.

Чувствуя, что отяжелевшие от воды джинсы сползли с положенного места и трехпудовыми гирями висят на ногах, а мокрая толстовка противно липнет к телу, я поняла, что сил взбираться пешком на родной четвертый этаж у меня просто нет, и по дорожке из мокрых следов устало подползла к лифту.

Лифт не спеша полз откуда-то сверху. А в это время в подъезд кто-то зашел и я сморщилась от мысли, что кабинку лифта придется с кем-то делить. Смотреть кто там не собиралась, но взгляд сам собой скользнул к лестнице и я уже не смогла его отвести.

Высокий темноволосый парень лет 20–22, дождь которого почему-то совершенно не коснулся, медленно подошел к лифту и встал рядом, разглядывая меня как неведомое до этого явление природы и я сомневаюсь, что это хорошо, потому что губы его, в конце концов, расползлись в насмешливой ухмылке. Противно, что он стал еще симпатичнее — на левой щеке появилась милая ямочка, а серые глаза блестели в свете ламп.

А я покраснела. Сама не понимаю с какой стати, просто почувствовала, что щеки заливает румянец, отчего ухмылка парня стала шире. Успокаивала единственная мысль, что вот сейчас я выйду из лифта и больше никогда его не увижу… так же как и он меня.

Но парень, поправ все мои чаяния, вышел на четвертом этаже и к моему ужасу направился прямиком к моей же двери. Я даже растерялась слегка, не зная, что мне делать — почему-то тащиться за ним следом показалось глупо — еще решит, что я его преследую, но домой-то все равно идти придется, не сидеть же мне на лестничной площадке пока он не уйдет…

Парень меж тем потянулся к звонку и я уже собралась сказать, что у нас обычно не заперто, но не успела — дверь распахнулась сама, явив нам моего старшего брата Севу.

— О, привет, — поздоровался он с нами обоими. Парню, правда, еще руку пожал. — Проходи, Тох, наши уже все в сборе, — а мне попытался волосы взлохматить, но едва их коснувшись, тут же брезгливо отдернул руку: — Ты похожа на чучело, — посетовал он, заставив меня краснеть сильнее. Ну, братец… блин.

Чувствуя, что еще чуть-чуть и разревусь от непонятной обиды, я стянула мокренные ботинки и, оставляя за собой мокрые следы на линолеуме, поспешила скрыться в ванной комнате, по пути напоровшись еще на двух парней — Тима и Стаса, но эти добрые, и даже Тим, если и подшучивал надо мной иногда, то совсем не обидно. Только вот, что они все забыли у нас дома? День рождения Севкин был неделю назад, в аккурат перед моим походом. А теперь что?

Ванна оказалась занята.

Длинноногие размалеванные мымры в едва прикрывающих попу юбках "пудрили носики" и обсуждали, оставленных за дверями ванной комнаты парней. При моем появлении они, конечно, замолчали и уставились на меня с таким недоумением, словно я из канализационной трубы вылезла. Я только и успела уяснить, что одна из них с нетерпением ждет появления Антончика, то есть, судя по всему, того самого парня, который пришел со мной. Не знаю почему, но мне тут же захотелось огреть ее чем-нибудь тяжелым… Наверно потому, что на любимом зеленом коврике, который мы выбирали с мамой вместе, эта девица стояла в обуви. Интересно у себя дома, она тоже на шпильках ходит?

— Антончик пришел, можете выметаться из ванной, — грубо произнесла я, желая поскорее избавиться от девиц.

Они не шевелились, глядя на меня с презрительным пренебрежением. Я тоже решила их рассмотреть. В принципе, ничего особенного они из себя не представляли. В одной я узнала девушку Тима — Нику, уж не знаю почему он встречался с этой стервой, видимо, любовь — страшная вещь. Вторую я видела впервые — рыжая, но не натуральная точно, глаза зеленые, нос тонкий, я б даже сказала — острый, и выше меня сантиметров на 10, но это все из-за тех же шпилек, чтоб она с них навернулась. И обе девицы упакованы в открытые, на грани приличия, кофточки и короткие юбочки. Интересно, что б сказал Севочка, если б подобным образом вырядилась я? Хотя я, конечно, на такое не способна…

— Ладно уж, Вер, пойдем. Оставим ванную комнату тем, кому она больше нужна, — насмешливо улыбнулась Ника. — Иначе это недоразумение зальет весь пол.

— Кого это ты назвала недоразумением? — послышался сзади недовольный голос брата.