– Оставь меня в покое! Дай спокойно жить и дышать! Займись какими-нибудь делами, благотворительностью, например. Собакам в приют пожертвуй. Я сын твой – помню, не нужно постоянно об этом напоминать. Но почему, почему ты не хочешь любить меня таким, какой я есть? Что за блажь лепить из меня идола, когда я даже на падшего ангела не тяну ни разу!

Я ещё что-то выкрикивал. Мать молча положила трубку. Но я знал: её хватит ненадолго. И это угнетало.

– Что-то случилось? – Алла, наверное, почувствовала моё паршивое настроение. И я не сдержался. Нажаловался ей. Высказал всё, что на душе накипело.

– Ненавижу, когда меня загоняют в клетку. Душат обстоятельствами. Выкручивают руки и пытаются заставить делать то, чего я не хочу! Я вырвался на свободу, но по сути, постоянно ощущаю её контроль.

Алла сегодня бледная и молчаливая. Плечи у неё поникшие. И мне становится стыдно.

– Прости, – прижимаю её к себе. – Не слушай меня. Я дурак. У тебя всё в порядке? Ты какая-то грустная.

Алла поднимает на меня глаза. Нет, глазищи. Они у неё ещё больше стали. Черты лица отчётливые, скулы выступают. Похудела. Устаёт. А тут я с истериками.

– Всё хорошо, Арк, – проводит она ладонью по моей щеке. – Всё наладится, поверь. Она… беспокоится. Не привыкла, что ты вырос. И, наверное, ей тяжело.

Моя Жалейкина в своём репертуаре. Она оправдывает маму. У неё получается. Эта её мягкость и человечность – особая черта характера. Я заметил. Она часто собак и котов подкармливает. Карапуза упавшего подымет и успокоит. Старушке поможет в маршрутку зайти. И сейчас она, уставшая и потухшая какая-то, пытается меня успокоить.

– Чувствую себя козлом, – признаюсь покаянно. – Знаешь, давай я тебя лучше провожу домой. Выспишься, отдохнёшь.

Она не возражает. Вздрагивает только и льнёт ко мне. Видимо, моя Оса и впрямь устала. В другое время она бы подсыпала перцу и что-нибудь едкое сказала бы.

– Может, пожалуешься? – спрашиваю осторожно, чтобы не обидеть и не вспугнуть.

Алла мотает головой. Как-то чересчур яростно. Ладно, не буду мучить её, но завтра разберусь, что к чему. У меня получается её раскручивать на тайные мысли. Она явно что-то не договаривает.

– Поцелуй меня, Арк, – просит она неожиданно. И что-то ломается у меня в душе. Пронзает остро, аж дыхание перехватывает. Что-то не так. Понять бы… Но сейчас я целую её. В губы. Долго. Пока хватает дыхания. А затем покрываю поцелуями её лицо.

Кажется, она именно то, что мне не хватает. Без неё становится пусто. Мир совершенно другой, когда нет рядом моей Осы. Наверное, я влюбился. Потому что ещё никого и никогда не хотелось мне оберегать, пылинки сдувать, защищать от всего на свете. А ещё очень хочется сделать её счастливой. Чтобы глаза у неё сияли, а не мерцали грустными звездами, как сейчас…