Быстрый разворот и она уже тонет в потемневших алых глазах, а твердость, упирающаяся ей в живот, красноречиво намекает, что ее выбор был очень даже ничего.

— В твоем запахе мне чудятся нотки коры Жгучего Дерева. Это злость. Или ревность.

Маршэль опять залилась краской. Вот же… дракон!

— Откуда мне знать где ты! И с кем! — выпалила она.

— Мы здесь одни пташка. А элеметали, знаешь ли, меня не интересуют.

Алые глаза почему-то улыбались. Это было обидно!

— Ты наколдовал за сутки целый замок! А вдруг еще кого-нибудь наколдовать можешь!

— Женщину например, — ехидно заключил довольный мерзавец, — Нет, такое даже мне не под силу. Живая плоть и кровь неподвластна никому кроме Творца.

Она не могла сдержать облегченного вздоха.

— Я глупая, — призналась Маршэль, — Прости.

Вопреки ее опасениям мужчина обижаться не стал.

— Это все наша связь, птаха, — проворковал он, заинтересованно разглядывая ее декольте. Вернее почти полное его отсутствие, — Пока у нас не появится яичко, ревность будет идти рука об руку со страстью.

— Яичко?! — свистящим шепотом переспросила Маршэль. В голове заворочалось понимание. Ну да! Он же дракон! А драконы вылупляются из яиц! О Творе-е-ец! Она снесет яйцо?! Как курица?! В обморок Маршэль отродясь не падала, но сейчас было самое время наверстать упущенное.

Глядя на нее, мужчина вдруг прыснул, а потом и вовсе расхохотался.

— Прости! Ха-ха-ха! Прости! Не мог удержаться! — и утерев выступившие от смеха слезы, добавил, — Шучу. Никаких яиц. Только дети. Самым обычным способом.

Маршэль бы обидеться, но вместо этого она и сама рассмеялась. Настроение подпрыгнуло и окончательно укрепилось на высокой планке.

— Шутник! — она легонько ткнула кулачком под ребра. Кажется, мужчина этого и не заметил, — А я уже думала, как мне его высиживать. И что скажет матушка.

— У нее будут обычные внуки, — успокоил Рэйнард, — Драконят нянчить не придется. Правда наши дети, как и мы, будут долгожителями. А так же у них будет возможность поддержать жизнь тех, кого их сердце выберет в спутники. Но плавно с каждым поколением эта особенность сойдет на нет.

Что ж, это была очень приятная новость. Видеть старость и смерть собственных детей Маршэль не хотелось.

Совершенно успокоившись, она с любопытством глянула на по-прежнему светящийся стол.