“Напомни ему о трудовом кодексе, сестрица. Даже сержанты нуждаются в отдыхе.”
“Мм, ну не знаю,” сказала она. “Я и без отдыха отлично себя чувствую.” И она выдала хриплый короткий смешок, так не похоже на обычную Деб, как если бы она попросила меня показать ей лучший способ разрубить кость живому человеку.
Я попытался вспомнить, когда я слышал, чтобы Дебора говорила что отлично себя чувствует таким тоном. И не смог. “Ты на себя не похожа, Дебора,” сказал я. “Что в тебя вселилось?”
На сей раз её смех длился немного дольше, но был таким же счастливым. “Да ничего,” сказала она. И затем засмеялась снова. “В чем дело?”
“Да ничего,” произнес я, с благоухающей из моих уст невинностью. “Моя единственная сестра исчезает на несколько суток не сказав ни слова, а затем возвращается каким-то
“Хорошо, блин. Я тронута. Почти похоже на настоящего брата.”
“Давай надеяться, что это не зайдет дальше чем почти.”
“Как насчет пообедать вместе?” спросила она.
“Я уже хочу есть,” сказал я. “Релампаго?”
“Мм, нет,” сказала она. “Может, Азул?”
Я предположил, что в её выборе ресторана не больше смысла, чем во всём остальном в это утро, потому что это он вообще не имел никакого смысла. Дебора обедала в заведениях для "синих воротничков", а Азул был рестораном в который заходил перекусить его Саудовское величество будучи в городе. Очевидно, ее превращение в пришельца полностью завершилось.
“Конечно, Деб, Азул. Я только продам свой автомобиль, чтобы заплатить за обед и встречу тебя там.”
“Через час,” отрезала она. “И не волнуйся о деньгах. Кайл угощает.” Она повесила трубку. И я даже не сказал: АГА! Но свет забрезжил.
Кайл угощает? Да еще в Азуле? Ну, ну.
Если блистательный тики-так Саут Бич – часть Майами, созданная для ищущих острых ощущений знаменитостей, то Азул для людей, которые находят очарование забавным. Небольшие кафе, переполняющие Саут Бич привлекают внимание пронзительным шумом яркой и дешевой безвкусицы. Азул по сравнению с ними настолько незаметен, что поневоле задаёшься вопросом, видели ли они хоть один эпизод
Я передал автомобиль парковщику на стоянке, выложенной округлыми булыжниками. Я люблю свою машину, но признаю что с Феррари и Роллс-ройсом она не сравнится. Даже несмотря на это дежурный не отказался припарковать ее для меня, хотя и должен был догадаться, что это не принесет ему тех чаевых к которым он привык. Полагаю, рубашка для боулинга, и штаны цвета хаки были безошибочной подсказкой, что у меня отродясь не водилось хотя бы завалящей облигации или крюгерранда для него.
Сам ресторан был сумрачным, прохладным и таким тихим, что можно было услышать падение черной кредитки Американ Экспресс. Дальняя стена была из слегка тонированного стекла с дверью, ведущей на террасу. Дебора сидела за маленьким угловым столиком снаружи и смотрела на воду. Напротив нее, лицом к двери в ресторан, сидел Кайл Чацкий, который обещал оплатить счет. Он носил очень дорогие темные очки, так что возможно, действительно оплатит. Я приблизился к столу и официант тут же материализовался, чтобы выдвинуть стул, без сомнения слишком тяжелый для любого, кто мог позволить себе поесть здесь. Официант не поклонился, но могу поклясться, сдержался с трудом.
“Эй, приятель,” сказал Кайл, когда я сел. Он протянул руку через стол. Так как он, казалось, полагал, что я стану его новым лучшим другом, я наклонился и обменялся с ним рукопожатием. “Как дела с брызгами?”
“Как всегда много работы,” сказал я. “И как таинственный посетитель из Вашингтона?”
“Лучше не бывает,” заявил он. Он задержал мою руку в своей на мгновение дольше, чем следовало. Я опустил взгляд; его суставы были увеличены, как будто он провел слишком много времени в спарринге с бетонной стеной. Он хлопнул левой рукой по столу, и я заметил блеск кольца на его мизинце. Оно было поразительно женоподобно, почти как обручальное кольцо. Когда он наконец отпустил мою руку, он улыбнулся и повернулся к Деборе, хотя за темными очками невозможно точно сказать, смотрел ли он на неё или только повернул шею.