“Ты станешь моим папой?” внезапно спросил Коди.
К счастью у меня ничего не было во рту, и я не мог подавиться, но на мгновение я почувствовал в горле ком размером с индейку в День благодарения. Когда я снова смог дышать, мне удалось запинаясь произнести, “Почему ты спрашиваешь?”
Он все еще наблюдал за своей удочкой. “Мама говорит возможно,” сказал он.
“Так и говорит?” спросил я, и он кивнул не поднимая глаз.
У меня голова пошла кругом. О чем думала Рита? Я был так замотан тяжким трудом по запихиванию моей маскировки в глотку Доакса, что и не подумал о том, что происходит в Ритиной голове. Очевидно, надо было. Могла она в самом деле решить, что… – это же невероятно. Но я предполагаю, неким странным образом это могло иметь смысл, если вы – человек. К счастью я – нет, и мысль об этом казалась мне абсолютно причудливой.
“Нуу,” сказал я, что было хорошим началом, учитывая, что у меня не было абсолютно никакого понятия, что сказать дальше. К счастью для меня, когда я сообразил, что ничего напоминающего членораздельный ответ не собирается выйти из моего рта, конец удочки Коди задергался. “У тебя клюет!” Воскликнул я, и в течение следующих нескольких минут все, что мог сделать Коди – это держать вырывающееся удилище, трещащее от рывков. Рыба постоянно делала резкие, свирепые зигзаги вправо, влево, под лодку, затем прямо в горизонт. Но постепенно, несмотря на продолжительный бег от лодки, Коди подтянул рыбу ближе. Я учил его, как подтянуть кончик удочки по ветру, чтобы вытянуть рыбу туда, где я смогу схватить ее и бросить в лодку. Коди смотрел, как она шлепнулась на палубу, молотя по ней раздвоенным хвостом.
“Синий бегун,” сказал я. “Это очень дикая рыба.” Я нагнулся снять ее с крючка, но она брыкалась слишком сильно, чтобы удержать. Тонкая струйка крови выплеснулась изо рта на мою чистую белую палубу, немного меня расстроив. «Ик», сказал я. “Думаю, она проглотила крючок. Нам придется его вырезать.” Я вытянул нож из черных пластмассовых ножен и положил на палубе. “Будет много крови,” предупредил я Коди. Мне не нравится кровь даже рыбья, и я не хотел ее на своей лодке. Я сделал два шага вперед, чтобы открыть сухой шкафчик и достать старое полотенце, которое я держал для умывания.
Я услышал позади себя мягкое “Ха”, и обернулся.
Коди взял нож и воткнул его в рыбу, наблюдая, как она отталкивается от лезвия, а затем тщательно снова тыкая в ту же точку. На второй раз он засунул лезвие глубоко в брюхо рыбы, и фонтанчик крови брызнул на палубу.
“Коди,” сказал я.
Он поднял на меня взгляд и, чудо из чудес, улыбнулся. “Мне нравится ловить рыбу, Декстер,” сказал он.
Глава 10
К утру понедельника я все еще не мог связаться с Деборой. Я неоднократно звонил, и хотя настолько изучил звук набора, что мог бы напеть его, Дебора не отвечала. Это расстраивало меня все сильнее; я нашел способ вырваться из удавки, которую Доакс затянул на моей шее, но выбраться мог только при помощи телефона. Ужасно зависеть от кого – то другого.
Но помимо прочих моих многочисленных бойскаутских достоинств я последователен и терпелив. Я оставил множество веселых и умных сообщений, и похоже что позитивное отношение достигло цели, потому что я наконец-то получил ответ.
Я только что обосновался в рабочем кресле, чтобы закончить отчет о двойном убийстве; ничего волнующего. Единственное оружие, вероятно мачете, и несколько мгновений дикой агрессии. Начальные раны обеих жертв получены в постели, где они очевидно были пойманы на месте преступления. Мужчине удалось поднять одну руку, но слишком поздно чтобы спасти свою шкуру. Женщина была на полпути к двери когда удар по верхней части позвоночника плеснул кровью на стену около дверного косяка. Обычный случай из тех, что составляет большую часть моей работы, и чрезвычайно неприятный. В двух человеческих существах довольно много крови, и когда кто – нибудь решает высвободить её всю сразу, получается ужасный бардак, который я нахожу весьма оскорбительным. Его организация и анализ заставляют меня чувствовать себя намного лучше, и тогда моя работа приносит мне чувство глубокого удовлетворения.
Но здесь был реальный беспорядок. Я нашел брызги на потолочном вентиляторе, вероятнее всего от лезвия мачете, когда убийца поднял руку между ударами. И пока шло веселье, лопасти разбросали кровь по дальним углам комнаты.
Это был занятой день для Декстера. Я как раз подбирал слова в отчете, чтобы указать, что произошедшее было, так называемым “преступлением в порыве страсти”, когда мой телефон зазвонил.
“Эй, Декс,” сказал настолько мягкий, даже сонный голос, что я не сразу опознал Дебору.
“Отлично,” сказал я. “Слухи о твоей смерти слегка преувеличены.”
Она засмеялась, и ее смех был женственным, в отличие от обычного короткого хихиканья. «Да», сказала она. “Я жива. Но Кайл держал меня довольно занятой.”