– Надеюсь, ты хочешь показать мне голую женщину с большой, красивой, мягкой грудью и длинными ногами? – вздохнув, я поднялся на ноги. – Если нет, то я расстроюсь.

– Все бы тебе шутить. – Герман даже подпрыгивал на месте. – Идем, идем.

Он припустил в сторону выхода. Я застегнул ремни, прихватил автомат, напялил кепи и последовал за ним. Надо же глянуть, что он такое нашел. Нет, вот не спится человеку, а? Ни свет ни заря – уже в поле, уже весь в делах.

А утро выдалось славное. Дождь кончился, тучи ушли, и на небе сияло умытое солнце. Воздух был напоен влагой и сумасшедшим ароматом разнотравья, на листьях деревьев дрожали капельки воды, в каждой из которых светилось много-много маленьких солнышек.

– Ты видишь? – гомонил тем временем Герман, уже вскарабкавшийся на холм, под которым был бункер. – Да о чем я, что оттуда увидишь? Лезь сюда, смотри!

А деревьев-то стало меньше, крепко буря здесь поработала. Вон поваленные стволы лежат, и вон.

– Лезь сюда, Сват, – махал рукой ученый. – Ну же!

На мокрый и скользкий холм лезть мне не хотелось, но Герман был слишком уж возбужден, в такие моменты с умниками лучше не спорить, а потому я забросил автомат за спину и стал взбираться наверх.

– Смотри, – схватил меня за рукав Герман, как только я встал рядом с ним. – Высота не слишком большая, но даже отсюда все отлично можно разобрать. С земли – нет, а вот отсюда более-менее видно.

Я не сразу понял, о чем он говорит, мне пришлось вглядываться в поваленный лес пару минут, но когда все-таки сообразил, чертыхнулся в голос.

Деревья в лесу были не просто поломаны, они были как будто раздавлены огромными ножищами, возникало ощущение, что какой-то великан прошелся здесь, не слишком разбирая дорогу и между делом ломая толстенные стволы деревьев.

– Черт. – Я почесал затылок, сдвинув кепи на лоб. – Это что ж такое было?

– Или кто. – Герман говорил тихо, почти себе под нос. – Кто пригнал тучу? Чье лицо в небе было? Кто сделал вот это?

Он вертанулся на месте, вытянув руку и как будто очерчивая круг. Я проследил за его указующим перстом и присвистнул.

Деревья вокруг бункера тоже были повалены не хаотично. Возникало ощущение, что их разложили в определенном порядке, рисуя вокруг нашего убежища что-то вроде солнышка с лучиками. Или просто сверху хлопнули немаленькой ладонью.

– Вопросов пока больше, чем ответов. – Герман был очень возбужден. – Почему воскресли все эти мертвецы? Лежали бог весть сколько, никак на вас тогда не среагировали, когда вы тут бродили в первый раз, а потом вдруг как будто включились, будто кто-то пальцами щелкнул.

– У тебя есть ответы или предположения?

Мне все это не нравилось. Очень не нравилось. Я не Азиз, я мистики не боюсь, но одно дело – воевать с себе подобными, то есть с людьми, с дикими зверями, даже с теми тварями из болота и скелетами, это зло осязаемое, и, самое главное, его можно убить пулей, ножом, палкой. Оно смертно. А вот нечто, чему нет имени, но что оставляет такие следы и показывает свой лик из тучи, – это перебор. Небожители нам ни к чему, я в бога на том свете не верил, да и на этом… Кстати, небеса.

– Слушай, Герман. – Я пощелкал пальцами. – А может, с этим делом связаны те двое?

– Хлюп и Лют, – торжествующе сказал ученый и ткнул меня в пузо кулаком. – Я тоже к этому пришел! Не сразу, но пришел.