— Не доверять ему — глупо, — страстно продолжила Юля, так, словно собралась отстаивать свою правоту, хоть с ней никто и не спорил. — И скрывать ничего нельзя. А то всем будет плохо. Да-да.

В глазах Юли дрожали слезы, но она говорила и говорила, убежденно, но все более бессвязно чередуя «нельзя» и «будет плохо».

Линда скривилась и выразительно потерла пальцем висок. Маргарита вздохнула. Недурно, похоже, промыли девочке мозги. Уж не этим ли занимался маг той ночью?

Мимо тенью скользнула Мия. Взяла Юлю за руку, сказала тихо:

— Ты, кажется, спать хотела.

Девочка замолкла на полуслове, как завороженная уставилась в огромные голубые глаза. Кивнула и принялась укладываться, словно и не говорила только что о правилах поведения с греном Лусаром.

— И вы ложитесь, — велела Мия. — И спите.

Странно, но никто спорить не стал. Рита поймала взгляд девочки и разом почувствовала всю усталость, что накопилась за долгий, почти бесконечный день.

Рыжая тряхнула головой.

— Ты что это делаешь? — спросила она, зевнув.

— Так надо, Линн. Спи. Завтра будет лучший день.

— Но…

— Пожалуйста, спи, — с нажимом и внезапной силой в голосе сказала Мия.

— Хорошо, — пробормотала Линда и полезла наверх.

Марго зевнула. Сон — лучшее, что сейчас можно придумать. И как она могла сомневаться?

Девушки, позабыв про недавнюю стычку, укладывались в постели и закрывали глаза, а светловолосая девочка, похожая на растрепанного воробья, стояла, цепляясь за деревянную опору кроватей, и смотрела на них.

А потом она опустилась на пол и заплакала. Но этого уже никто не увидел.

Лишь Тимур, глухой к внушениям, сел рядом и осторожно погладил ее по спине.