— Ты пришёл, — выдохнула она, остановившись в двух шагах от мага.

— Я обещал тебе.

От волнения Келлард чуть было не забыл главного. Он пришёл не веселиться, а для того, чтобы снять с неё заклятие Лабиринта забвения.

— Ты обещал мне, что не станешь использовать чары забвения! — выпалила она.

— Прости меня, — хрипло сказал он. — Я думал, так будет лучше для нас обоих.

Пальцы не желали слушаться его, когда он попытался сплести отменяющее заклятие, да это было и не нужно. По её пронзительному взгляду, по застывшим под ресницами слезам, по бледным губам, которые она от волнения ежесекундно облизывала, стало понятно, что никаких чар на Доннии уже нет. Не получилось изначально? Обнаружили и нейтрализовали? Келлард хотел бы разобраться в том, что произошло, но вместо этого только смотрел на неё и едва сдерживался от того, чтобы не схватить чужую невесту в охапку.

— Что здесь происходит? — поинтересовался Первый рыцарь, приближаясь к девушке и властно обнимая её за плечи.

— Ничего, всё в порядке, — Донния обернулась к жениху. — Дай мне ещё одну минуту.

— Нас ждут у алтаря, — с улыбкой сказал Талемар, скользнув по колдуну недоумевающим взглядом.

— Пожалуйста, милый, — взмолилась девушка, упираясь воину в грудь. С таким же успехом она могла попытаться сдвинуть хрупкими пальчиками одну из Вечных гор. — Несколько секунд!

— Я буду считать про себя, — заверил невесту рыцарь и отошёл на десяток шагов.

Донния и Келлард вновь встретились отчаянными взглядами и всё отведённое время потратили бы на молчание, если бы он не совладал с собой, наконец.

— Кто снял с тебя чары? — спросил он.

— Другой маг. Это неважно. Я хочу, чтобы ты знал, что я тебя… я тебя ненавижу! Я никогда не прощу тебя, так и знай!

— Я заслужил это, Донния, — улыбнулся маг. — Но и ты должна знать. Я люблю тебя и всегда буду любить.

— Прощай, — еле слышно прошептала девушка и кинулась прочь.

Первый рыцарь едва успел перехватить её в безумном полёте по лужайке. Сильными руками он обнял её за талию и повлёк в самое сердце сада, где под аркой уже ожидали священники. По традиции их было двое, жрец солнечного Сулейна и служительница Ньир. Звонким ручьём полились свадебные песни: заливались флейты, пронзали воздух тонкие смычки виол, звенели струны арфы и лютни. Разогретые горячительными напитками гости шутили и требовали поскорее совершить обряд, чтобы посмотреть на поцелуи и первые танцы счастливой пары.

— Почему ты плачешь? — еле слышно спросил Первый рыцарь, аккуратно закрывая лицо Доннии с боков пышной вуалью, чтобы гости не заметили состояния невесты. — Этот маг огорчил тебя? Наговорил гадостей? Хочешь, я велю охране поколотить его и вышвырнуть прочь?

— Нет, нет! — тихо вскричала девушка, вцепляясь в руки жениха, чтобы он не вздумал привести в исполнение свою угрозу.

— Улыбнись, — попросил он, прижимая ладони невесты к своей груди. — Все смотрят только на нас.