Надо найти способ сломить упрямство дварфа и убедить его в том, что ему гораздо выгоднее толкнуть валун и вызвать лавину, которая погребет Конрада фон Карштайна, чем просто прикончить графа. Немного терпения — и вместо одного он повергнет всю проклятую династию.
Дварф мотнул головой:
— Нет, я не куплюсь. Нечего мне втирать. Ты хладнокровный убийца, как и твой хозяин. У тебя не было причин помогать мне — разве что ты поступил так ради спасения собственной шкуры. И давай уж начистоту — от тебя мертвого мне пользы больше, чем от живого. Думаю, надо покончить с этим. Здесь и сейчас.
— А от тебя мертвого не будет пользы ни одному из нас, дварф. Иди, принеси весть людям. Предупреди Империю. Расскажи им, что видел. Ошеломи их правдой. Они должны быть готовы, когда Кровавый Граф выступит.
Дварф вскинул топор на плечо, и Скеллан понял, что, несмотря ни на что, его слова попали в цель.
Дварф не просто понесет послание, он обеспечит подготовку живых.
Скеллан развернулся и пошел прочь, зная, что удара в спину не последует.
Дварф был одним из тех, кто рождается так редко: он был героем.
Скеллан нюхом чуял его кровоточащее сердце.
Глава 21
Из гор безумия
Каллад вел выживших по бесконечному подземному миру, по глубоким шахтам, на мили удаленным от света и воздуха. Вереница несчастных слепо брела за ним.
У них не было ни пищи, ни воды.
Каждый день они умирали. Из пятидесяти спасшихся сейчас шагали лишь тридцать.
Уже дважды Каллад чувствовал свежесть откуда-то проникающего в шахту сквозняка, но каждый поворот, казалось, уводил их все глубже и глубже в каменные недра гор Края Мира.
Спотыкаясь и падая, они продолжали путь.
Кое-кто хотел поживиться мясом покойников, доказывая, что это поддержит их, подарит бесценное время, чтобы отыскать выход из угрюмого ущелья.
Каллад не позволил.