Торопливо отступив, Енава подозвала одну из воспитательниц, занятую с младшими детьми, которые заполняли горшки почвой. Саймская женщина сделала сложный жест четырьмя перевитыми щупальцами и что—то сказала классу, вызвав у детей веселые возгласы. Она еще несколько мгновений возвращала детей к работе. Потом подошла к страдающему мальчику, который теперь сидел на земле и растирал живот.

Как будто ничего необычного не произошло, она прежде всего спросила:

— Как ты себя чувствуешь, Енава?

— Разве можно плохо себя чувствовать в такой прекрасный день?

— Прекрасно. Знаешь, — сказала она, глядя на больного мальчика, — похоже, вся удача достается твоему классу.

— Я это заметила. Наверно, просто такое время дня. — Она задумчиво посмотрела на Руала. — Аррис, как по—твоему, стоит позвать Клида?

Несколько более озабоченно Аррис склонилась к мальчику.

— Теперь тебе лучше?

— Нет, — с трудом ответил он. — Почему это не прекращается?

Валлерой видел, что лицо мальчика покрыто каплями пота. У него самого словно в сочувствии сводило живот. Он сам себе удивлялся: спокойно наблюдает за переходом, который в школах дженов проходит совсем по—другому. Сайм, захваченный переходом в окружении дженов, обречен.

Опытные руки и щупальца Аррис прикасались к телу Руала. Она сделала что—то такое, от чего его снова вырвало, и пока спазмы не прекратились, она держала мальчика за голову. Потом повернулась к одному из окружающих.

— Позовите сектуиба. Возможно, это задержка.

Женщины принялись разговаривать, а дети вернулись к своим делам, словно такое происходит ежедневно. Вероятно, так и есть, подумал Валлерой. Воспитательницы говорили скорее о беременности и родах, чем о переходе, а жертва в это время явно наслаждалась взглядами, которые украдкой бросали на нее товарищи.

Утренние тени стали на шесть дюймов короче, когда появился Клид в сопровождении только Денрау, джена, который был его личным донором и официальным товарищем. Проводник бросил внимательный взгляд на мальчика, но вначале обратился к жене:

— Для тебя это, должно быть, слишком тяжело.

— Мне нужен свежий воздух, и мне нравится, когда я занята.

Клид перешел на шепот, так что Валлерой с трудом разбирал слова. Внимание проводника было полностью обращено на жену, как будто они вдвоем заключены в какую—то оболочку, не допускающую посторонних.

— Поговорим об этом позже. Не хочу, чтобы ты перетрудилась, и это окончательное решение!

— А кто займет мое место? — тоже шепотом спросила она.

— Зеор как—нибудь выживет. — Он нежно поцеловал ее в губы, страстно прикоснувшись к щеке одним щупальцем. Это продолжалось одно мгновение, и он сразу оказался рядом с пациентом, сосредоточенный, как будто не существует ничего, кроме этой работы.