Ласточка, окутанная маскировочными полями, кралась среди обломков, а я смотрел на вакханалию, что творилась в системе. Сотни разумных с исступлением убивали друг друга. Сгорали в плазменных вспышках, замерзали выброшенные взрывами в открытый космос. И виной их гибели был я. Да лишь косвенно и без умысла, но все же виновен. Да и размер мишени на моем лбу был намного больше, чем я представлял. Боюсь даже фронтир не спрячет теперь меня от сильных мира сего. Они не успокоятся пока не выпотрошат мои мозги или не удостоверятся, что я сдох. Необходимо срочно скинуть опасную информацию. И скинуть так чтобы всем стало ясно, что я бесполезен. Но как это сделать ума не приложу.

— Да заварили мы кашу! — задумчиво сказал я. — Нужно срочно рвать когти. Что-то нет у меня желания общаться с победителем в этой резне.

Лиска не стала комментировать мои слова.

Мучила ли меня совесть. Нет, не мучила. Да они гибли. Но можно ли их назвать людьми. С научной точки зрения, наверно да. Строение организма у всех представителей данного конфликта, если верить изученным базам по медицине, идентично человеческому. Даже разница в строении молекулы ДНК незначительна. Но несмотря на все сходства, не чувствовал я родства с встреченными здесь разумными. Возможно причина в том, что на моем пути мне встречались не лучшие представители местного общества.

От размышлений оторвал умник. На тактической схеме пульсировал маркер легкого крейсера. Он окружённый пятеркой фрегатов рвался в поле обломков встречным курсом. Щитов у корабля не было. Башни ПКО почти все были выбиты меткими выстрелами противника. Редкие залпы башен главного калибра которыми он огрызался не достигали цели. Турели орудий имели низкую скорость сопровождения цели и юрким фрегатам, что крутились вокруг него на короткой дистанции, они не могли навредить. Шустрые кораблики пользуясь преимуществом в скорости и манёвренности, методично уничтожали средства обороны фрегата, готовясь взять его на абордаж. Теряя куски обшивки и надстроек, сжигая двигатели в форсаже, крейсер достиг цели и буквально вломился в поле обломков. Поврежденные маневровые двигатели не позволили своевременно с корректировать вектор движения и зацепив острый выступ древнего линкора, крейсер вспорол себе обшивку от носа до кормы. По корпусу побежали цепочки внутренних взрывов, выбрасывая в космос бронеплиты и куски конструкций. Испуская из пробоин остатки воздуха, что мгновенно замерзал и превращался в кристаллы, крейсер стал похож на комету. Несколько мгновений и детонация основного реактора разорвала его на несколько искореженных кусков.

— Зафиксирован сброс спасательной капсулы, — механическим голосом сообщил умник и подсветил капсулу на тактической схеме.

Тем временем фрегаты арварцев оказались совсем рядом от Ласточки. Тем самым сорвав мне все планы. На малых расстояниях поля преломления бесполезны. Системы визуального наблюдения легко различают малейшие искривление пространства, а даже слабенький искин способен сложить два плюс два и вычислить положение спрятавшегося корабля. Придется вступать в бой, обозначив свое присутствие раньше, чем я планировал.

Фрегаты словно стервятники кинулись к спасательной капсуле.

— Что же там за важный перец, что они так стараются его захватить?

Сказал я, беря на прицел ближайшего противника. Ласточка еще не была обнаружена и имелись все шансы преподнести противнику неприятный сюрприз. Залп и через мгновение в корму ближайшего фрегата вгрызаются шесть сгустков концентрированной плазмы, превращая корабль в облако газа. Одновременно с этим распахнулись створки летной палубы и стартовые катапульты выплюнули в открытый космос два звена средних дронов. Обнаружив нового противника арварцы кинулись в рассыпную, стараясь оторваться. Но повезло не всем, один из фрегатов при развороте оказался достаточно близко и я активировал гравитационную сеть, значительно снижая его скорость и ограничивая манёвренность. Мысленный приказ и дроны вгрызаются в его щиты. Бывший владелец Ласточки был состоятельным человеком и дроны имели полноценных искинов на борту, что значительно повышало их боевые качества. Эти юркие машинки могли действовать организованной группой, совершать не линейные противозенитные маневры и многое другое. Они разделились на два звена, и пока одно звено при поддержке моих орудий отгоняло оставшиеся три фрегата, первое звено расстреливало трепыхающегося в грависети противника. Плотность обломков не позволяла арварцам использовать свои преимущества, высокую манёвренность и скорость. Любая ошибка могла привести к столкновению, и им приходилось придерживать своих коней. В тоже время они не готовы были бросить добычу и не оставляли попыток добраться до спасательной капсулы. Один из арварцев уходя от севшего на хвост звена дронов, выскочил из-за обломка в нижней полусфере моего корабля. Залп с учетом упреждения и еще один фрегат превратился в плазменный сгусток. Дроны хорошо его потрепали и трех орудий нижней полусферы ему хватило. Дроны развернулись и врубив форсаж рванули к следующему противнику, что активно маневрируя среди обломков пытался отбиться от первого звена. Осознав опасность, он попытался разорвать дистанцию, но скоростные характеристики дронов значительно превышают возможности фрегата и шансов у него не было. В темноте космоса расцвел бутон очередного взрыва.

Последний противник наконец осознал тщетность попыток добраться до капсулы и рванул на утек. Я не стал его преследовать, подбирая так хорошо показавшие себя в скоротечном бою машинки. Ласточка по своим размерам намного больше арварских фрегатов и во время боя не маневрировала, принимая удары противников на щиты. И они показали себя достойно просев лишь на пятнадцать процентов. Мне очень повезло, что арварцы израсходовали все ракеты в схватке с крейсером федерата, болтавшегося сейчас в спасательной капсуле. В противном случае мне не удалось бы отделаться так легко. Подхватив капсулу силовым лучом, я двинул корабль к краю поля обломков.

— Умник, отправь боевого серва в трюм и заблокируй его, — обратился к искину корабля. — Не дай бог, наш гость начнет хулиганить. Время поболтать у нас еще будет.

Тем временем Ласточка вырвалась на открытое пространство. Не теряя времени я встал на вектор разгона и врубил двигатели на максимум не жалея ресурс. Основной театр сражения сместился в сторону, но опасность попытки перехвата сохранялась. Противники вцепились в глотку друг другу, и казалось, не замечали попытки моего побега. Ожесточенно поливая из всех орудий. Шлейф из парящих остатками атмосферы обломков обозначал их путь.

Сверился с приборами. Время разгона двадцать семь минут. Долго. Очень долго. Противник может опомниться и тогда уйти не дадут. Но время шло, текли минуты. В стороне кипел бой и казалось про меня забыли.

— Как там наш гость? — спросил я Лиску.

— Нормально. Кушает сухпай, — ответила девушка.

На обзорном экране появилось изображение грузового отсека. На полу сидел мужчина в экзо скелетной броне с деактивированным шлемом. Перед ним на полу лежала распечатанная упаковка сухого пайка. Человек искусно орудуя десантным ножом уплетал консервы. Его не смущали ни стволы оборонительных турелей, смотрящие на него с потолка отсека, ни присутствие боевого серва внимательно контролировавшего все его действия с безопасного расстояния.

— Да у мужика стальные нервы.

— Линейный крейсер Калдари двигается наперехват, — сообщил искин корабля и подсветил отметку крейсера на тактической схеме. — Семь минут до огневого контакта, двенадцать минут до прыжка.

— …… — выругался я.