– Сегодня точно нет.

– А завтра?

– А завтра посмотрим, – Карина поджала губы. – Я позвоню.

– Хорошо.

Она двинулась с места. Мужчина было дернулся за ней, но сделал вид, будто тянулся за портфелем, и сам направился к выходу.

– У тебя юбка перекосилась, – заметил он, открывая дверь.

– Ой, – засмеялась она, увидев, что задний разрез перенесся на бедро спереди, а боковая молния ушла на живот, и начала поправляться. – Я, может, с утра так и хожу.

Он улыбнулся, выбирая нужный ключ к кабинету.

– Ах ты ублюдок! – разъяренный рык вылетел с лестничной клетки в коридор, напугав всех проходивших студентов и сотрудников университета.

Трунов с красным лицом и белыми кулаками пронесся мимо Карины, как боевой снаряд в замедленной съемке боевика. Глаза медленно расширялись по мере узнавания лица и бежали следом, но все остальное тело не двигалось, не успевало. Жерар тоже смотрел на летящую в него угрозу, как на метеорит, невозможную и неизбежную. Кулак попал сбоку между ухом и щекой, задев висок. Мужчину откинуло на стену. Трунов тут же прижал его плотно и ударил несколько раз в живот. Девчачий визг привел Карину в сознание.

– Трунов, блядь! – завопила она и потянулась руками к нему, чтобы остановить, но ее опередили двое.

Каменчук с еще одним волейболистом скрутили друга, приговаривая что-то успокаивающее или упрекающее. Коридор из людей застыл. Все тянули головы, пытаясь высмотреть, что происходит. Пара человек достала телефоны и навела камеры в эпицентр события. С другого конца шустрил декан факультета.

– Что происходит? – кричал Губкин издалека.

Студенты расступились. Преподаватели остались на местах, переглядываясь между собой. Трунов матерился и рвался к Жерару, а тот, опершись на стену спиной, держался за живот и скулил. Крови не было. Карина стояла с приоткрытым ртом, отказываясь анализировать и понимать. Он просто так ее достал и своей нелюбовью, и ревностью, и неудержимостью. Так хотелось, чтобы все это перестало быть ее проблемой.

– Трунов?! – как будто удивился декан. – Ты зачем на преподавателей кидаешься? Прямо в университете! Совсем оборзел?

Серый взгляд быстро обежал всю сценку и действующих лиц, перебежал через Жерара и остановился на Карине на секунду. Она прочитала: «Опять». Губкин не мог не помнить историю с Луковским, которая только благодаря ему не докатилась до скандала. Он тогда единственный, кто пытался ее оправдать и защитить.

– Влад, ты понимаешь, что творишь? – декан подошел к парню и положил ему руку на плечо, а голос понизил. – Зачем отца так подставляешь?

Тот зажмурился, фыркнув по-лошадиному. Жерар пугливо поглядывал по сторонам. Остальные перешептывались. Некоторые продолжали снимать видео.

– Роковая же ты красотка, Ермакова, – цокнул Губкин и быстро перевел внимание на коллегу. – Жерар, как вы себя чувствуете? Я уже позвал нашего фельдшера.

– Спасибо, терпимо, – откашлялся тот.