На пятом этаже Сет вышел из лифта с дипломатом в левой руке. Дипломат был набит довольно тяжелыми инструментами, так что Сет время от времени менял руку. Он подошел к плану пятого этажа и внимательнейшим образом стал его изучать. Временами он взглядывал на каталожные номера, которые накорябал в желтом блокноте, затем переводил взгляд на план.
Очень скоро зажужжал второй лифт. Он тоже остановился на пятом этаже. Сет изобразил на лице живейший интерес к изучаемому плану, украдкой поглядывая на открывшиеся двери. Вышел водитель светлой «тойоты».
Худощавый парень лет двадцати пяти, около шести футов роста, с грязно-светлыми волосами. На нем были очки с толстыми линзами, которые зрительно увеличивали глаза, придавая лицу удивленное выражение. Он был одет в какие-то тапки, джинсы и ветровку поверх глухого свитера. Все вещи выглядели так, будто их купили недавно по случаю.
Парень отошел на два шага от лифта и остановился. Сет продолжал тщательно изучать план этажа, затем еще раз сверился с бумажкой в руке, отвернулся и пошел к отделу истории искусств.
Парень вел его плотно и профессионально от Плайа-дель-Рей до Университетского городка и от парковки до библиотеки. Чтобы усилить впечатление, Сет задал в компьютере поиск по темам — «история искусств», «Нацистская Германия» и «Шталь». Он постарался, чтобы темы поиска остались видны на мониторе, дабы у «хвоста» не возникло сомнений в том, что он ищет. Сет хотел создать о себе представление обыкновенного книжного червя, который не начнет действовать прежде, чем сверится с книжкой.
Следующие полтора часа Сет доставал книги с полок, вставлял закладки, бегал на второй этаж и делал с каких-то страниц копии на ксероксе. Страницу за страницей он заполнял свой блокнот пометками, всякий раз оставляя его на виду. Пачка откопированных листов становилась все толще, а штабеля книг с закладками в его отсеке — все выше. Каждый раз он таскал с собой дипломат, демонстративно вынимая оттуда коробочку с мелочью для копировальной машины. Ни дать ни взять настоящий гуманитарий, у которого в потертом кожаном дипломате для работы найдется все.
Сет тщательно выстраивал свой образ, выходя из отсека лишь для того, чтобы принести очередной документ. Его заметки лежали на столе, ветровка висела на спинке стула. Ему надо было, чтобы человек Страттона привык к тому, что он на какое-то время убегает с книгой и дипломатом в руке.
И у него получилось. Филер три раза сходил с ним вниз к копировальной машине, потом один раз в буфет в другом здании неподалеку. Там он понаблюдал, как Сет выпил чашку кофе с черствым пончиком, после чего опять засел за книги. Потом «хвост» расположился в отсеке по соседству и сделал вид, что читает какую-то книгу. Наконец он уверился в том, что Сет никуда не денется, пока не обработает очередную порцию материалов.
Когда парень перестал всякий раз бегать за ним вниз к копировальной машине, Сет начал постепенно увеличивать время отсутствия.
Слова в книге выплясывали кренделя перед глазами Сета, пока он сидел в своем отсеке и выжидал нужное время. Если у него не получится, Страттон возьмет его тепленьким и обрушится на него всей мощью своего аппарата. Наркотики развяжут ему язык, ребята из АНБ получат картину, и он лишится единственного козыря, которым мог бы вернуть Зою.
Если она все еще жива.
— Проклятье, — простонал Сет сквозь зубы. Он обмахнул ладонью лицо и потер веки. Сомнения, страхи, печали. Они паводком затопили его сознание, вымывая остатки решимости.
Она должна быть жива, думал он. Иначе все, что он тут вытворяет, вместо того, чтобы просто отдать картину Страттону, — сущий идиотизм.
Риджуэй открыл глаза и посмотрел на часы. 9:17. До закрытия библиотеки осталось меньше двух часов. Пришло время действовать.
Когда Сет в очередной раз поднялся с места и направился к лифту с дипломатом в одной руке и увесистым томом с дюжиной закладок в другой, филер едва взглянул на него. Краем глаза Сет заметил, как он снова углубился в книги, разложенные перед ним на столе.
Сет спустился на лифте на первый этаж, бросил книгу в лоток возврата и выбежал из библиотеки на улицу. Сначала он направился в Студенческий клуб Северного кампуса, где нацедил себе еще один пенопластовый стаканчик кофе. Он просидел за столиком целых пять минут, поглядывая на дверь. Филер не появился.
После чего Сет неспешно поднялся и взял свой дипломат. Потом, с недопитым кофе в одной руке и дипломатом в другой, покинул тепло и уют клуба и двинулся на юг по широкой бетонной дорожке, где стайки студентов увлеченно обсуждали спасение мира, свержение правящей верхушки транснациональных корпораций, сущность истины и предметы попроще, вроде сдачи хвостов, несчастной любви и проблем с родителями.
Он почувствовал себя стариком. Мир больше не предназначен для того, чтобы Сет его переустраивал. И никогда не был предназначен. Верить в такое можно молодым. А он сейчас способен только на одно — отпихнуть кого-то локтем, чтобы расчистить себе место под солнцем.
Сет шел среди фонарей и причудливых теней голых деревьев, сбросивших листву на зиму, стараясь двигаться быстро, но не выглядеть спешащим.
Когда он добрался центральной площади городка, вокруг уже почти никого не было. Усилием воли подавив желание оглянуться и посмотреть, нет ли за ним опять «хвоста», Сет просто повернул налево и спустился по короткому пандусу на цокольный этаж Хэйнс-Холла. Дверь подалась под его толчком, и он уверенно ступил в вестибюль.