Она указала на меня.

— Это Тисана. Она назначена твоей ученицей.

Я вооружилась самой ослепительной, лучезарной улыбкой в своем арсенале, склонив голову в приветствии.

Глаза Максантариуса метались от меня к Нуре и обратно ко мне, черные брови чуть-чуть приподнялись, резкие слова болтались в воздухе.

А потом он рассмеялся.

— Это нелепо.

— Ты не взял никого шесть месяцев назад, так что вот.

— В отставке. Таково было соглашение. И кроме того… — Его руки опустились, он указал в мою сторону, а затем пожал плечами. — Я имею в виду — честно? Я должен что-то говорить? С чего мне вообще начать?

Во время этого последнего вопроса его взгляд пробежался по мне с недоверчивым отвращением, от которого у меня стиснули зубы.

— Какие у тебя сомнения? — возразила Нура.

— Какие у меня сомнения? Ты приводишь мне Фрагментированного Вальтейна, который практически престарелый, и спрашиваешь, какие у меня сомнения?

Ге-ри-акт-рик.

Я не знала, что это значит, но была уверена, что это оскорбление.

Я заставила себя изобразить очаровательную, искреннюю любезность.

— Для меня будет честью тренироваться с вами… ах… — Я даже не знала, как подступиться к попытке произнести имя Максантариуса. Вместо этого я неловко оборвал себя, предлагая вместо этого олений взгляд, прежде чем повернуться к Нуре. — Но, может быть, было бы лучше, если бы я смогла обучаться у Вальтейна?

Он изогнул бровь, его не позабавили мои отработанные чары.

— Она ещё и иностранка. Что это, Терени?

— В Ордене Полуночи нет Вальтейнов, свободных для учеников прямо сейчас, — отрезала Нура. — Ты — единственный вариант для Тисаны.

Боги. Что ж, это было просто потрясающе. Даже если бы это было правдой.

Мы с Максантариусом переглянулись, и в этот момент я был уверена, что мы должны думать об одном и том же.